на публичной площади в Безье», а остальных семнадцать — «на публичной площади в Бедарье». Об этом сообщает «Монитер». Правда, «Монитер» в то же время сообщает, что последний бал в Тюильри обслуживался тремястами метрдотелей по строжайшему регламенту, установленному старым церемониалом императорского двора.
Если только единодушный вопль ужаса не остановит вовремя этого человека — все эти головы падут.
В то время, как я писал эти строки, вот что произошло в Беле.
Рабочий по имени Шарле, родом из Буже, возле Беле, горячо поддерживал на выборах 10 декабря 1848 года кандидатуру Луи Бонапарта; он раздавал бюллетени, всеми средствами пропагандировал своего кандидата и пламенно превозносил его. Избрание Луи Бонапарта было для него праздником; он верил в Луи Бонапарта, принимал всерьез все его социалистические сочинения, написанные в Гамской тюрьме, его «гуманитарные и республиканские» программы. 10 декабря еще много было таких честных, позволивших обмануть себя простаков. Теперь они возмущены больше всех. Когда Луи Бонапарт пришел к власти, когда он показал на деле, что он собой представляет, все иллюзии рухнули. Шарле, человек, способный рассуждать и разбираться в том, что происходит, был одним из тех, чья республиканская честность возмутилась; по мере того как Луи Бонапарт все больше проявлял себя открытым сторонником реакции, Шарле постепенно отходил от него. Так из самого пылкого приверженца он превратился в не менее пылкого, убежденного противника. Это история многих благородных сердец.
2 декабря Шарле не колебался. Гнусное предательство Луи Бонапарта, соединившее в себе столько чудовищных преступлений, глубоко возмутило Шарле, оскорбив его чувство законности. Он сказал себе, что он должен быть сугубо непримиримым, ибо он больше других был обманут в своем доверии. Ему было ясно, что для всякого честного гражданина в такие минуты не может быть более важного долга, чем долг, который вместе с тем является и правом, — защищать республику, защищать конституцию и всеми силами и средствами противостоять человеку, которого левая, а еще более его собственные преступления ставят вне закона. Проживавшие в Швейцарии изгнанники, перейдя границу с оружием в руках, перебрались через Рону около Англефора и вступили в департамент Эн. Шарле присоединился к ним.
В Сейселе этот маленький отряд встретил таможенную стражу. Таможенники, сочувствовавшие перевороту или завербованные обманом, преградили им путь. Завязалась стычка. Один таможенник был убит, а Шарле задержан.
