Аврелий произвел; ведь это гнусный змей
Лойола, исподволь заворожив людей,
С согласия небес, из подвига Христова,
Непогрешимости и твердости святого,
Заветов кротости, чей свет не угасить, —
Скорбящего утешь, голодного насыть,
Другому не желай того, что не желалось
Тебе, — морали той, где все — любовь и жалость,
Из догм, воспринятых у неба и светил, —
Свою кошмарную ловушку сотворил!
Паук, которому на ткань свою предвечный
Принес сынов зари и блеск созвездий млечный!
Кто, даже устремлен к высокому всегда,
Воскликнуть сможет: «Я — нетленная звезда,
Я не грешил вовек ни явно, ни заглазно,
Стучатся попусту в окно мое соблазны!»
О, есть ли праведник, что чистотой дерзнет
Похвастать пред лицом лазоревых высот?
Кто б ни был человек — но верен он природе,
В нем страсти темные теснятся, колобродя, —
Их будит женщина, свой пояс разреша.
Порой великий ум, высокая душа
Обуреваемы влеченьями плотскими,
И похотливо дух глядит, забыв о схиме,
На непристойное окно и ввечеру
Идет, горя стыдом, в слепую конуру.
«Да, эта дверь гнусна, но я вхожу однако», —
Вслух говорит Катон, Жан-Жак — чуть слышно. Флакка
Прельщает Хлоя; льнет к Аспазии Сократ.
Марону «эвоэ!» сириянки кричат.
О смертный! Раб страстей! На муки без предела
Осуждены твои живые кровь и тело;
Ведь ни один мудрец, носитель дивных сил,
Не мог сказать, что род людской он исцелил.
Зло и добро — таков в столетьях сплав печальный.
Добро — и пелены и саван погребальный.
Зло — это гроб глухой и зыбка заодно.
Всегда одно из них другим порождено.
Философы, полны надежд и опасений,
Запутываются в их непрерывной смене
И об одном всегда по-разному гласят.
Твердили мудрецы былые, что назад
Стремится человек; что он идет из света
Во мрак безвыходный, от пышного расцвета
К уничтожению. «Добро и зло», — они
Твердили. «Зло, добро», — твердим мы в наши дни.
Зло и добро — то шифр, где точный смысл нам виден?
То догма? То покров последний ли Изидин?
Зло и добро — ужель в них весь закон? Закон!
Кто знает? Разве кто проникнул, отрешен
От самого себя, в ту бездну и под грудой
Дел и эпох открыл взыскуемое чудо?
К началу всех начал сумели ль мы прийти?
Видал ли кто конец подземного пути?
Видал ли кто в глаза фундамент или своды?
Сумели ль мы познать все таинства природы?
О, что такое свет? Магнитная игла?
В чем суть движения? И почему тепла
Не шлет нам лунный круг? Скажи, о ночь глухая,
Душа ль в тебе звездой горит, не потухая?
Не пестика ль душа нам запахом кадит?
Страдает ли цветок? И мыслит ли гранит?
