Растут и множатся, как травы в дни весны,
Уродства дикие. Зловещий рок — на страже!
Развитью служит все — позор с бесстыдством даже.
Разврат вселенную заполонил собой;
Злодейство черное становится судьбой;
Набухли ядами зародыши растленья.
Что любишь, рождено предметом сожаленья.
Лишь мука явственна — везде ее устав.
Вступают в лучшее, крик ужаса издав;
И служат худшему со скукой и тоскою
Витая лестница, творение людское,
Ныряет в ночь — и вновь ведет к лучам дневным.
Перемежается хорошее с дурным.
Убийство — благо: смерть спасением избрали,
Скользит безвыходно по роковой спирали
Закон моральных сил, исчезнуть обречен.
В эпоху давнюю был Тир и был Сион,
Где преступлению возмездье отвечало, —
Резня, откуда брал расцвет свое начало.
Плитняк истории, где грудой нечистот —
Разврат, предательство, насилие и гнет,
Где, грязь разворошив, всех цезарей колеса
Промчались чередой, стремительно и косо,
Где Борджа оставлял следы своих шагов…
Он был бы мерзостной клоакою веков,
Конюшней Авгия, зловонным стоком рока,
Когда б его струей кровавого потока
Не промывал господь. Ведь на крови взошли
Рим и Венеция! И голос издали:
Крыло и червь — в родстве. Век, распустивший крылья, —
Дитя столетия, что ползало в бессилье,
Мир к обновлению чрез ужасы идет.
Он — поле мрачное, где пахарем — Нимрод.
Цветенье зиждется на гнили, и природа
В ней силы черпает, рождая год от года.
Приходят к истине, неправду осознав.
Род человеческий, чей след всегда кровав,
Идет к развитию средь буйства бури грозной
С проклятьем бешеным и с жалобою слезной.
Высок и светел труд, работник — мрачен, дик.
Невольничество — шаг один от людоедства;
И гильотина, вся багровая, — наследство
Секиры и костра, стальных крюков и пик;
Война — настолько же пастух, как и мясник;
Кир восклицает: «В бой!» Вожди, что прорубали
Путь человечеству в пылающие дали,
Хранят печать зари на лбах; с дороги прочь
Они сметают мрак, туман, ошибки, ночь.
Завоеватели — всегда миссионеры
Луча, кем сдержан гром. Рамзес лил кровь без меры
И — оживлял, губя; свирепый Чингисхан,
Народов грозный бич, завоеватель стран,
Был смертоносною и плодородной лавой;
Засеял Александр; удобрил гунн кровавый.
Наш мир, взращаемый ценой скорбей и бед, —
