Виктор долго неподвижно сидел с телефонной трубкой в руках, слушая короткие гудки отбоя и вспоминая стремительно пролетевший вечер, начавшийся Таней и Таней окончившийся. "Чтобы день начинался и кончался тобой", — пожелал он телефонной трубке и опустил ее на рычаг.
Теперь предстояло осуществить внезапно родившийся замысел.
На следующее утро Виктор разыскал Татку в институтских коридорах еще до начала лекций и, неучтиво схватив ее за рукав, решительно оттащил в сторону.
— Ты сбрендил? — спросила откровенная и тоже не очень вежливая Татка. — Можно поделикатнее обращаться с дамой!
— Татусик! — зашептал, не обращая внимания на ее реплику, Виктор. — Скажи мне, как поживает Таня?
— Нет, ты окончательно ополоумел! — возмутилась Татка. — Вы только вчера вечером с ней расстались! Позвони, в конце концов, и спроси!
— Почему ты завсегда такая жестокая, Татулечка? — грустно спросил Виктор. — Я еле-еле дожил до утра, с трудом дотянул, чтобы узнать у тебя, как там Танюша, а ты кричишь… Я любознательный.
— Уже сто раз слышала! — крикнула Татка. — Таня хочет замуж за дядю Володю! Съел?
— За какого дядю Володю? — растерялся Виктор. — Сосед, что ли? Или папашин друг?
— Сам ты папашин друг! — отпарировала Татка. — За дядю Володю из вечерней сказки "Спокойной ночи, малыши!" Усек, туповатый? Говорит, что человек, который так любит детей, должен быть очень хорошим.
— Не факт, — пробурчал Виктор. — А что, она тоже любит детей?
— Не детей, бестолочь, а хороших людей, в данном случае — дядю Володю! Дошло, наконец?
— Тата, — сказал вдруг Виктор, резко меняя интонацию и тему, — послушай меня, Кроха! Это очень серьезно, то, что я тебе сейчас скажу! И это должно остаться между нами. Ну, да ты никогда не выдашь, я знаю. Так вот, у тебя есть дача… Подожди, не перебивай!
Он сделал молящий жест, и она умолкла, уже собравшись его прервать.
— Я сейчас объясню… Мне нужны ключи от твоей дачи… Там ведь осенью никто не живет, правда? Я умоляю тебя всеми святыми, Татка!
— Неужели ты уговорил Таньку? — в замешательстве пробормотала Тата. — Но это просто невероятно! И она что, согласилась? За один только вечер?
Виктор шел напролом, забыв обо всем на свете. Он знал лишь одно: если не выиграть сегодня — значит, не победить никогда.
— Да! — соврал он легко и вдохновенно.
Его несло все дальше, и нервы закручивались до предела, содрогались в неистовом напряжении, не позволяя остановиться или хотя бы ненадолго сосредоточиться.
