Прогрессивные слои бюргерства стремились к превращению Швейцарии в федерацию с централизованной властью, где ведущее место было бы у городских кантонов. Как и крепостные крестьяне, они были заинтересованы в секуляризации монастырских земель. Авторитет католической церкви в Швейцарии к этому времени был уже основательно подорван из—за злоупотреблений, распущенности и невежества клира. От произвола правящей верхушки и вымогательств церкви страдал и городской плебс. В то же время господство цехов и патрициата в городах, наличие дворянского, муниципального и особенно монастырского землевладения, эксплуатировав—шихтрудфеодально—зависимого крестьянства, зависимость некоторых городов и союзных земель от духовных и светских сеньоров свидетельствовали осиле и живучести феодальных отношений. Это приводило к складыванию непримиримых противоречий в городских кантонах. Тем самым в значительной степени была подготовлена почва и для Реформации.
Вопросы церковной реформации были поставлены в Швейцарии иначе, чем в Германии. Здесь не было гнета императора, княжеской власти и значительно слабее была католическая церковь. Но острыми были проблемы взаимоотношения швейцарских кантонов между собой, Швейцарии и соседних стран, стремившихся поставить горные проходы, через которые шли торговые потоки, под свой контроль.
Успешным продолжением лютеранских начинаний в Швейцарии явилась реформация Ульриха Цвингли и Жана Кальвина. После спада первой волны Реформации (1531 г.) подымается вторая волна, связанная с личностью французского теолога Жана Кальвина, который большую часть своей жизни провел в Швейцарии. Кальвин под влиянием идей Лютера отрекся от католической церкви и примкнул кпротестан—тскому движению. В Швейцарии он написал свой главный трактат «Наставления в христианской вере», его догмы выражали интересы самой смелой части тогдашней буржуазии. Кальвинизм, однако, еще более упростил христианский культ и богослужение, придав церкви демократический характер (выборность руководства церкви мирянами), отделил ее от государства. Кальвин стоит на тех же позициях, что и Лютер, т. е. с его точки зрения земная жизнь – это путь к спасению, в этой жизни высшей добродетелью является терпение. Однако он подчеркивает большую возможность активного включения христианина в земные дела. Приобщение к светским благам связано с владением имуществом и его умножением, необходимо лишь умеренное пользование богатством в согласии с божьей волей.
