Здесь надо, однако, спросить: почему евангелист Лука перечисляет всего лишь 77 поколений от Иисуса к Богу? Достаточно странно уже и то, что евангелист Матфей насчитывает 42 поколения от Авраама до Христа.
Действительно, число лет, получаемое из расчета обычно принимаемой продолжительности жизни поколения, слишком мало для периода от Авраама до Христа. Однако в этом случае приходится иметь в виду, что для древних времен (времен патриархальных, предшествующих Соломону и Давиду) можно с полным правом допускать большую длительность жизни каждого поколения. Даже когда дело идет об исторических датах, как, например, о трех поколениях Авраама, Исаака и Иакова, их нужно исчислять, исходя не из современной средней продолжительности существования поколения, а принимая срок жизни каждого поколения примерно за 215 лет. Это соответствует и данным оккультного исследования. Необходимость исчислять длительность существования поколения в те древние эпохи более долгим сроком, чем в наши дни, обнаруживается с еще большей ясностью и точностью, когда дело идет о поколениях, идущих от Адама к Аврааму. Очевидно, что в эпохи, предшествующие Аврааму, каждое поколение имеет более длительный срок жизни: у патриархов Авраама, Исаака и Иакова рождались сыновья и наследники, когда они были уже в преклонном возрасте. Если в наши дни мы отводим на каждое поколение 33 года, авторы Евангелий считали срок жизни одного поколения за 75–80 лет, а то и больше. С другой стороны, нужно сказать, что в Евангелии от Матфея, вплоть до Авраама, речь идет о личностях, в то время как Евангелие от Луки, восходя к эпохам до Авраама, уже не имеет в виду личности. Это заставляет нас вспомнить о факте, хотя и вполне точном, но малоправдоподобном для современного материалистического понимания.
То, что в наши дни мы называем памятью, нашим сознанием, те воспоминания, которые мы сохраняем о личности, содержащей наше внутреннее существо, простирается в нормальных случаях до первых лет детства. Если современный человек прослеживает в обратном порядке свою жизнь, он обнаруживает, что в известный момент его воспоминания обрываются, один человек лучше помнит свое детство, другой — хуже; но наша память так или иначе ограничена этой жизнью и даже не охватывает ее с самого начала, со дня рождения. Если же мы вернемся к сознанию древних времен, если мы поднимемся по ходу человеческой эволюции к эпохам, когда для человека было нормальным известное ясновидение, мы увидим, что в эпохи, относительно нам близкие, способность памяти была совсем иной, чем теперь. Во времена, описанные в Библии как до-Авраамовы эпохи, душевная структура человека была совсем иной, чем в наши дни, и с ходом эволюции в особенности изменилась память. Если же пойдем еще дальше, вплоть до атлантического периода и более ранних времен, мы с еще большим основанием сможем отметить совершенно иную природу человеческой памяти.
