— Вряд ли. Потом, тут было бы куда больше стоек. Нет, это не он. Я ничего не понимаю, — проговорил Уилл. Он потянулся вперед и взял горсть гравия. — Это чистая засыпка. Ее сюда откуда-то привезли. Точно так же, как в Ямы.
— А зачем что-то привозить, если можно просто обрушить туннель? — озадаченно спросил Честер.
— Затем, чтобы ни у кого не провалился дом или двор, — печально ответил Уилл.
— Это правильно, — согласился Честер.
Они оба вымотались. Последняя часть завала состояла в основном из крупных камней, которые даже Честеру нелегко было таскать в тачку одному.
— Надеюсь, осталось немного, — вздохнул Честер. — Мне это уже стало надоедать.
— Да мне тоже. — Уилл опустил голову на руки и уставился в стену. Несколько минут они сидели молча, думая каждый о своем, а потом Уилл снова заговорил: — О чем только думал папа?! Ни слова нам не сказал о том, что нашел. Ни слова. Даже мне! — возмущенно воскликнул он. — Почему?
— Наверное, у него была причина, — предположил Честер.
— А зачем вся эта таинственность? Зачем секретный дневник? Я не понимаю. У нас в семье не принято скрывать друг от друга… важные вещи… особенно такие. Так почему он ничего не рассказал мне?
— У тебя же был свой туннель под Ямами, — вставил Честер.
— Папа о нем знал. Но ты прав. Я ничего не говорил маме, потому что ей это все неинтересно. Я хочу сказать, у меня семья… — Уилл помедлил, подбирая слово, — …не идеальная, но мы ладили, и каждый вроде как знал про всех остальных. А теперь все запуталось.
Честер вытряхнул из уха землю и задумчиво посмотрел на Уилла.
— Моя мама говорит, что не надо ничего скрывать. Что все тайное становится явным, и от этого одни проблемы. Она говорит, что иметь секреты — это все равно что врать. Ну, она папе все время так говорит.
— Получается, я вру маме и Ребекке, — сказал Уилл и опустил голову.
После ухода Честера Уилл, как обычно, прибрался в подвале и пошел на кухню. Ребекка сидела за столом и разбирала почту. Уиллу бросилось в глаза, что отцовская «коллекция» пустых кофейных банок исчезла.
— Куда ты их дела? — строго спросил он у сестры. — Папины банки?
Ребекка старательно игнорировала его, изучая марку на конверте.
— Ты их выбросила, так? Как ты могла?
Она мельком взглянула на него, как на назойливую муху, которую лень прихлопнуть, и вернулась к почте.
— Я с голоду умираю. Есть что-нибудь пожевать? — спросил Уилл, благоразумно решив закрыть тему, чтобы не ссориться с сестрой перед ужином. Он пошел мимо нее к холодильнику и вдруг заметил на столе кое-что интересное.
