— И откуда ты такая умная? — спросил он тихо.
— У меня есть умные друзья, дающие мне иногда хорошие советы, — улыбнулась я. — Я даже иногда им следую.
Он улыбнулся мне в ответ и погладил мне спину.
— А ты и правда дашь мне выбрать, где будем любить друг друга?
Я кивнула.
— Просто потому, что у меня какое-то время такого выбора не было?
— Да.
— А если я придумаю что-нибудь слишком чудаческое?
— Тогда я скажу «нет», и ты чуть сбавишь.
Снова у него глаза стали похоронными. Он всмотрелся мне в лицо:
— Ты говоришь серьезно.
Я взяла его лицо в ладони и кивнула:
— Я стараюсь не говорить того, чего не собираюсь делать, Джейсон.
И закончила предложение легким поцелуем.
Он опустил руки мне на поясницу, притянул к себе так близко, что я почувствовала: его тело стало веселее, чем было при последнем нашем объятии.
Закрыв глаза, он вздохнул, посмотрел на Натэниела:
— У тебя есть пожелания?
— Гость сегодня — ты.
Джейсон обнял меня и поднял с пола. Мы оба достаточно низкорослы, чтобы для меня не было опасности стукнуться головой о дверной косяк.
— Люблю я вас, ребята. Я при вас чувствую себя не таким уж чудаком.
— Потому что мы еще большие чудаки? — спросила я.
— Да нет, — рассмеялся он. — Потому что вам удалось построить отношения. Вот у вас получилось. И возникает у меня чувство, будто найдется такая чудачка, с которой получится у меня.
— Я, пожалуй, в ванную не пойду, — сказал Натэниел. — Волосы потом сушить целую вечность.
Джейсон опустил меня на пол, и я снова встала на ноги.
— Я склоняюсь к гостиной.
— Там стулья, а у дивана есть спинка и подлокотники, — напомнил Натэниел.
— А кофейный столик прочен?
— Не настолько, — ответил Натэниел.
Я подтвердила:
— Не настолько, чтобы устраивать на нем секс.
— Начнем в гостиной, передвинемся в спальню? — спросил Джейсон.
Я посмотрела на Натэниела, он кивнул, потом слегка пожал плечами.
— Договорились, — решила я.
Они еще поспорили, оставить мне на себе туфли или снять. Натэниел предлагал оставить, Джейсон — снять. Аргументировал он так:
— Я хочу припасть к ней лицом, а каблуки врезаются, и это больно.
— Каблуки врезаются, и это больно, — согласился Натэниел. — Так почему же ты против?
Я разрешила спор следующим образом:
— Тот, кто будет исполнять оральный секс, тот и решит, буду я в туфлях или без.
— Снимай туфли, — скомандовал Джейсон, и у него на лице было выражение, от которого у меня стянуло мышцы внизу живота. А ведь он даже еще меня не коснулся.
Я сбросила туфли — они легли боком в полумраке гостиной. Свет пробивался только из кухонной двери. Я встала перед диваном, а ребята передвинули кофейный столик к стене.
