— Вы бы еще раздули эту историю как следует, чтобы репортеры на нас набросились, — сказала я.
Она пожала узкими изящными плечами:
— Это моя работа.
— Как мне добраться до больницы? — спросил Джейсон.
— Посадим вас в лимузин, а если надо будет, то дадим полицейское сопровождение.
— Зачем? — спросил Джейсон с несвойственной ему подозрительностью.
Ему ответила я:
— Потому что лимузин с полицейским эскортом оттянет часть репортеров, ошивающихся здесь в ожидании мальчишника.
— Вы и правда думаете, что я собираюсь бросить вас на растерзание волкам?
— Ой, волков я люблю, — ответила я. — Я репортеров боюсь.
— Не думаю, — заговорил Серый Костюм, — что есть какой-либо способ доставить вас в больницу незаметно. На самом деле нам придется послать наших людей и предупредить персонал больницы, чтобы репортеров не пускали в палату мистера Шуйлера.
— Разумная мысль, Питерсон, как всегда. Позвоните нашим контактам в больнице.
Питерсон, он же Серый Костюм, вынул мобильный телефон и отошел в сторонку. Очевидно, не хотел говорить при всех.
Зазвонил другой телефон. Дюбуа достала из кармана тоненький аппарат и начала разговор.
— А вы и вправду федеральный маршал? — спросил Чак.
— Вправду.
Он смерил меня взглядом — не так, как мужчина, а иначе, совсем с другой точки зрения. К сексу отношения не имеющей.
— У вас на пояснице пистолет. Поперек, не сверху вниз, потому почти не виден.
Я кивнула:
— И при первой встрече ты его начисто проглядел.
— Виноват.
— Небрежность, — отметила я.
— Больше такого не будет.
— Чего больше не будет?
— Я больше не приму вас просто за… подружку.
— Ты перед словом «подружка» всегда делаешь паузу, Чак. Какое ты слово проглатываешь?
— Вам не понравится.
— Могу спорить, что угадала, какое слово у тебя каждый раз готово с языка сорваться.
Джейсон смотрел на нас так, как иногда смотрит, когда у него на глазах делается что-то для него интересное или непонятное. Он внимательно смотрит, запоминает, откладывает, а потом заговаривает об это позже. Иногда намного позже.
Чак огляделся, убедился, что ни Дюбуа, ни Питерсон не слышат, и тихо сказал:
— За телку. Я никогда больше не сделаю ошибки, думая о тебе просто как о телке.
Я кивнула:
— Вот я и думала, что именно это слово приходит тебе на ум.
