— Но у него столько сексуальных контактов с другими…
— Он стриптизер. Сексуализированные контакты с другими входят в его должностные обязанности.
— Я сказал «сексуальные», а не «сексуализированные». У нас на работе мы четко в этом разбираемся, хотя настоящий секс запрещен.
Я закрыла глаза, но от этого рокот двигателей стал сильнее. Открыв глаза пошире, я попыталась подумать, что это я говорю.
— Что ты имеешь в виду?
Он снова посмотрел на меня взглядом, говорящим, что я либо наивна, либо просто глупа. Так как ни тем, ни другим я намеренно не была, то не поняла, что он хочет сказать.
— Не смотри на меня так, Джейсон. Я честно не понимаю, что ты имеешь в виду.
Настал его черед нахмуриться:
— Нет, правда?
— Нет, правда!
Я не смогла скрыть раздражения.
— Что ты называешь сексуальным контактом, Анита?
— Ну, не знаю. Секс.
— Анита, я видел, как Ашер кормился от Натэниела. Да черт побери, он и на мне кормился. Это надо быть куда более гомофобом, чем я или Натэниел, чтобы не понять, насколько это сексуально — когда Ашер кормится.
Одна из способностей Ашера — придавать своему укусу оргазмические свойства. Это не просто обман сознания, это особая способность. Когда он был испорченным маленьким вампиром, он этой способностью добивался от своих жертв денег, земель, защиты. Его умоляли подарить еще одну ночь, хотя знали, что это верная смерть.
— Я получше тебя знаю, на что способен Ашер.
— Боже мой, ну я кретин! Как я мог забыть? — Он меня обнял. — Прости, Анита. Прости ради бога.
У нас с Ашером были секс и кровь наедине в первый и последний раз. Он едва не убил меня наслаждением, потому что я просила его об этом. Умоляла. С тех пор нам не разрешается быть одним, потому что я призналась Жан-Клоду, что до сих пор жажду повторения. Из всех вампиров Жан-Клода больше всего я боялась Ашера — его единственного мне хотелось попросить, чтобы он со мной делал смертельное.
Джейсон обнял меня и сказал:
— Я боюсь, и потому становлюсь глупым. Прости, пожалуйста.
В динамиках зазвучал голос пилота — я дернулась и по-девчачьи взвизгнула. Джейсон поцеловал меня в лоб.
— Миз Блейк и мистер Шуйлер, мы готовимся к посадке. Если вы займете свои места, это будет хорошо.
— Джейсон, все в порядке. Оба мы не в лучшей форме.
— Ты прости меня.
— Нечего прощать.
Джейсон кивнул, но не так, будто мне поверил. Я не привыкла к нему такому — эмоциональному, рассеянному. Отец у него умирает. Мать его шантажирует — эмоционально. Ему сам бог велел немножко выпасть из собственного образа.
