— Умоляю тебя, питайся рационально!
Она разрыдалась. Папа, смущенный, тронул ее за плечо:
— Помнишь, как сказано: мальчик создан, чтобы плавать, мама — чтобы ждать.
Инна смотрела во все глаза, а ребята пели институтский гимн. Они были уверены, что Зеленин на корме сейчас поет то же самое.
Зеленин на корме пел и думал: «Она все-таки пришла на пристань, хотя и обещала так, вскользь. Прощайте, ребята, прощайте! Какие вы хорошие, ребята! Да, мамочка, я буду питаться рационально. Да, папа, да…»
Теплоход, словно высеченный из глыбы белого мрамора, постоял немного на середине реки, а потом быстро ушел на восток, в сумерки.
За спиной у Инны смущенно кашлянули.
— Простите, — сказал папа Зеленин, — мы бы хотели познакомиться с вами.
В этот вечер предстояли еще одни проводы. С Московского вокзала отбывала группа «якутян». Они стояли возле вагона, Клара, Костя Горькушин, Амбарцумян, Сема Фишер и другие, все в прорезиненных куртках и тяжелых ботинках, члены туристской секции, мало похожие на докторов. Пели институтский гимн. Думали о дороге и о том, что ждет их там, где дорога кончится. Кричали провожающим:
— Эй, мы все в кадре? Я в кадре?
— Смешно, — сказал Максимов, — всех провожаем мы, уезжающие дальше всех.
В Фонтанке расплывались маслянистые световые пятна. Шум с Невского долетал сюда то сплошным нарастающим гулом, то рвался частыми нелепыми синкопами. Карпов сплюнул в Фонтанку.
— Ох, жалко Сашку, — вздохнул он.
— Эх, хрыч! — прикрикнул Максимов. — Перестань его отпевать! Эка невидаль — поехал человек по распределению! Вернется скоро. Наберется ума, чертяка длинный.
— А мы?
— Что мы? Мы тоже по распределению. Только нам повезло, и все.
— Ты уверен, что мы не струсили?
— Давай-ка без загибов, Владька.
— Понимаешь… — Карпов был серьезен. — Как будто все в порядке, и совесть и логика, но иногда мне кажется, что прошмыгнул в кино по билету с оторванным контролем. Что-то очень уж ослепительно выходит.
— Посмотри, какие девочки, — сказал Максимов.
— Где? — встрепенулся Владька. — Ого! Вот это да! Блеск! Привет, девочки. Вы куда? И мы туда же. Пошли, Макс.
