Легко понять, размышляла Каролин, оглашая вздохами тихую комнату. Не она ли пала четырнадцать лет назад под чарами Александра, лишь увидев его и поговорив с ним?
Четырнадцать лет назад?
Насмешка над собой всплыла из глубин подсознания Каролин. А как сейчас? Как насчет повторяющихся приступов трепета в течение всего вечера?
Он был слишком близко, оборонялась Каролин от внутреннего голоса. Обычная реакция на уровне физиологии.
Она уткнулась лицом в подушку. С глаз долой - из сердца вон.
Ага, нашептывал насмешливый голос. А теперь объясни, почему не можешь заснуть, откуда все тот же трепет и постоянное чувство пустоты, той пустоты, которую мог заполнить только Александр?
Этот внутренний голос пробудил поток чувственной памяти.
Каролин задрожала, вспомнив губы Александра, касающиеся ее губ, его язык, требующий ее отклика, его руки, воспламеняющие ее.
В один прекрасный момент она почувствовала силу его стройного мускулистого тела, требующего всего, что она может отдать.
Ее тихая мольба звучала в летнем ночном воздухе. Она не может без него, ей пусто без него.
Насмешливый голос внутри отзывался на ее мольбу притворным смехом.
Господи, беспомощно думала Каролин, поджимая ноги в бесплодных попытках облегчить свою боль и страсть…
Так как знала, что насмешливый голос прав.
Сон не шел к Алексу.
Проклиная все на свете, он сбросил одеяло, поднялся и встал у окна, в расстройстве разглядывая освещенный луной океан.
Каролин все так же красива и притягательна, как четырнадцать лет назад…
Нет. Алекс встряхнул головой. Сейчас она даже более красива и притягательна.
По- прежнему ли она считает его рабом амбиций?
А почему бы ей так не думать, если это подлинная правда?…
По крайней мере, уточнил Алекс, он рабски подчинялся интересам карьеры, пока не столкнулся нос к носу с маленьким бесенком с ангельским личиком.
С ребенком Каролин.
Алекс поморщился от слишком живых воспоминаний того, как Каролин умоляла подарить ей ребенка. Она обожала детей и говорила, что мечтает иметь не меньше трех. Он отказывал, заявляя, что им нужно уделить какое-то время себе, прежде чем заводить детей, но втайне считая, что она слишком молода, чтобы принимать на себя обузу материнства. Честно говоря, он просто желал свободы. Хотел пожить как потребитель.
Несмотря на весь свой эгоизм, Алекс нашел в себе мужество признать, что он был не прав, не прав во многих отношениях, и особенно в том, что Каролин слишком молода, чтобы быть хорошей матерью.
