Глаза Линды блестели, словно от сдерживаемых слез, но она не напоминала женщину, готовую расплакаться. Скорее наоборот.
Он чувствовал, что вопрос этот не самый удачный, но не удержался, спросил:
— А кто твои родители?
Зазвонил одноразовый мобильник.
— Да, — ответила она на чей-то вопрос, потом повторила: — Да, — и после ещё одной паузы завершила разговор словами: — Благодарю вас.
Мобильник активировали.
По содержимому стола в кабинете Терезы Мендес, по обстановке в ее гостиной Крайт узнал о хозяйке много такого, что решительно ему не понравилось. Она определенно исповедовала не те ценности.
Самое важное, что удалось выяснить Крайту о тридцатидвухлетней овдовевшей медицинской сестре из ее ежедневника, оставленного на столе, заключалось в следующем: на текущий момент она находилась в Нью-Йорке с двумя другими женщинами, Глорией Нгуен и Джоан Эпплуайт.
Она улетела в прошлое воскресенье. Он попал в ее дом во вторник. Она собиралась вернуться в следующее воскресенье.
На обратной стороне дверцы шкафчика под раковиной висело посудное полотенце. Влажное на ощупь.
На полу в обеих ванных, наверху и на первом этаже, блестели капельки воды, швы между кафельными плитками потемнели от влаги.
В гостиной чуть раньше зажигали газовый камин. Кирпичная облицовка сохранила тепло.
Гараж на два автомобиля пустовал. На одном автомобиле вдова Мендес могла уехать в аэропорт и оставить его там до возвращения из Нью-Йорка. Но если у нее было два автомобиля, то на втором уехали Кэрриер и эта женщина.
Он отправил текстовое сообщение группе поддержки с просьбой выяснить, какие автомобили зарегистрированы на Мендес.
Чуть позже, когда он исследовал содержимое морозильной камеры вдовы, пришел ответ: «Мендес принадлежала только «Хонда Аккорд».
Они прислали и номерной знак, но для человека, который работал вне правоохранительной системы, никакого толку от этого не было. Крайт не мог объявить автомобиль в розыск.
На этот момент он потерял след дичи. Его это не обеспокоило. Они могли найти только временное убежище. Дело-то происходило в мире Крайта. Он был тайным королем, они — его подданными, и он знал, что рано или поздно их найдет.
Проведя без сна шестнадцать часов, он понял, что потерей следа судьба показывает ему свое благорасположение, дает ему шанс отдохнуть перед решающей схваткой.
Он заварил себе зеленый чай.
В буфете нашел маленький термос. Когда чай настоялся, залил его в термос.
Давно заслуженный отдых, которым он собирался насладиться в доме Бетани и Джима, ожидал его здесь, в куда более скромной резиденции вдовы Мендес.
