Однажды вечером он пришел в булочную и спросил у Рудэна, знает ли он, где находится трактир для манекенов. Тот самый трактир, где они были с Арсением. Рудэн знал, начертил путаную схему на листке, и уже в ближайший субботний день Евгений отправился туда с целью выяснить, чем занимаются и к чему стремятся другие манекены.
Трактир встретил его неподвижностью редких фигур, плотно задернутыми шторами, сквозь которые лучи яркого весеннего солнца проходили чахлыми, бледными и умирающими, отчего центр зала был погружен в дрожащую полутьму. Вдоль стен висели канделябры со свечами, между пустых столиков бесшумно двигались официанты: двое мыли полы, еще двое расставляли на столах бокалы и тарелки.
Евгений сел так, чтобы охватить взглядом большую часть зала, заказал себе пива и принялся наблюдать за другими людьми-манекенами. Как и в прошлый раз, люди сидели неподвижно в самых странных позах. Но сейчас, в отличие от прошлого посещения, Евгений профессиональным взглядом уловил в них те самые скрытые символы, ту самую обнаженную душу, те самые эмоции, стремление — которое выражали манекены и которое как раз следовало называть их искусством. Их позы заворожили Евгения. Он перемещался взглядом от одного манекена к другому, долго и внимательно разглядывал каждого, находил что-то новое и узнавал старое, открывал неизвестное и подтверждал уже открытое. Он видел их светящиеся души, их энергию на кончиках пальцев, их сердца в ладонях. Потом он не выдержал, поднялся и осторожно пересел за соседний столик, к бледнолицему юноше, на год или два младше его самого. Кучерявые светлые волосы закрывали его глаза. Юноша сидел на самом кончике стула. Евгений неловко поерзал, как бы выискивая едва уловимый промежуток времени, когда можно будет вставить слово, а потом спросил:
— Позволите?
После непродолжительной паузы, в которой, казалось, все вокруг застыло в ожидании, юноша медленно повернул голову, легким движением убрал волосы со лба и посмотрел на Евгения прищуренными глазами.
— Позволите один вопрос? — отчего-то заторопился Евгений, — всего один. Просто больше негде его узнать. Я тоже манекен, вы не думайте… просто мне очень интересно… не то, чтобы интересно, но очень важно. Не важно даже, а жизненно необходимо узнать у вас…
— Только быстрее, у меня всего полторы-две минуты, — небрежно отмахнулся юноша, голос у него был тихий и скрипучий.
— А потом?
— Позу сменить надо. Спрашивайте, ну.
— Я про манекенов опять же, — снова заторопился Евгений, — хотел узнать, зачем вам это нужно? Для чего все это? Юноша пожал плечами, вытянул ноги под столом:
