На фоне величественных стеклянных строений, конторка, где принимали на работу, с ее тремя этажами и желтоватой крышей казалась убогой и непривлекательной. Даже фонтан перед зданием не сильно впечатлял. Да и работал он, прямо скажем, убого.
Привычно выпятив грудь, показывая всем своим видом благонадежность и доброжелательность (а это, говорят, располагает к себе работодателей), Евгений зашел в контору, нырнул в единственную низенькую дверь, откуда в темный коридор лился зеленоватый свет, и столкнулся с большим дубовым столом, за которым под ворохом бумаг сидела пожилая женщина. От женщины пахло терпким запахом старины.
— Анкета возле стола справа, — сказала женщина, не отрывая взгляда от бумаг, лежащих перед ней.
Евгений огляделся, увидел стол, анкеты, сел за деревянный стул и принялся за дело. Евгений здорово набил руку в заполнении разнообразных анкет, поэтому быстро справился с простыми вопросами, вроде «прошлое место работы», «состав семьи» и «есть ли судимости». Слегка подумал над вопросом: «насколько вы оцениваете свой моральный уровень», и задумался над вопросом: «оцените степень своего болевого порога по пятибальной шкале». Когда же с анкетой было покончено, Евгений встал и протянул листы женщине, слегка заискивающе улыбаясь. Женщина, не поднимая глаз, взяла анкету, положила ее поверх стопки слева и сказала:
— Режим работы узнаете по месту, условия в документе, на столе слева. Ознакомьтесь, если вас все устраивает, поставьте подпись и через неделю приходите.
— Позвольте узнать, — произнес Евгений, — о зарплате. Женщина назвала цифру и добавила:
— …в неделю.
— В неделю? — робко переспросил он, — это же в месяц… в месяц же выходит?..
— Да, мы в курсе. — Отозвалась женщина.
— Но… отчего так много?..
Женщина оторвала взгляд от бумаг и выразительно посмотрела на Евгения. Глаза у нее были желтого цвета.
— Ознакомьтесь с условиями работы, — сказала она.
В доме случился скандал. Младшая сестра рыдала, а мать, забившись в тесной кухне, не сдерживала эмоций. Только отец беспомощно качал головой, но именно укоризненный его взгляд давил на Евгения сильнее всего. В какой-то момент Евгений даже думал, что не выдержит, что вернет в контору аванс, разорвет контракт и вновь займется поиском работы. Но, во-первых, часть аванса он уже потратил, а во-вторых, зародилось в груди давно позабытое с годами чувство противоречия.
В конце концов, думал Евгений, глядя на мать, я в доме хозяин и я должен кормить семью. А уж какими способами, решать только мне.
