За последней фразой последовала долгая пауза. Она больше не плакала, и Ален вздохнул.
— Да, — сказал он, — когда на тебя смотрят, хотят не денег. Ты напрасно пытаешься себя разрушить, ты слишком красива. Что произошло потом?
Вместо ответа она распахнула свою джинсовую куртку, чтобы показать разорванную в клочья рубашку.
— Скотина, свинья! Я стала визжать в полный голос, и это его жутко испугало. Пощечина, это был рефлекс, я уверена, что он не хотел этого делать. Потом он меня вытолкнул на улицу, но оставил мою сумку этот мерзавец. Мое счастье, что у меня была мелочь в карманах…
Ярость переполняла Алена, и ему пришлось сделать усилие, чтобы остаться невозмутимым.
Она взялась за ручку и прибавила:
— Теперь он знает кто я, потому что у него есть мои документы. Ты думаешь, он мне их вернет?
— Да. Я в этом уверен, — ухмыльнулся он.
Она тут же поняла, что он собирался сделать, и вскрикнула:
— Я не хочу, чтобы Винсен узнал!
— Извини, Магали, но когда ты делаешь такие глупости, ты должна сначала подумать.
— Мне нужны эти лекарства! Если их у меня не будет, клянусь, я сойду с ума.
— Тебе также нужно, чтобы кто‑то серьезно занялся твоим здоровьем. Ты права, твой врач — шарлатан.
Она все еще держалась за него, и он почувствовал, что она дрожит, как осиновый лист. За неимением транквилизаторов ей надо было дать что‑то выпить, иначе у нее случился бы припадок.
— Так. Мы возвращаемся. Но сначала…
Она отодвинулась немного, чтобы дать ему снять машину с ручного тормоза.
— Скажи мне как к нему ехать, надо забрать твою сумку.
— Это правда? Ты поедешь туда?
Она только хотела, чтобы об этом не узнал Винсен. Мысль о том, что он может сказать, если узнает правду, ужасала ее заранее. Их дети, мораль, достоинство, имя Морван‑Мейер. Она хорошо представляла себе, какого рода аргументы он будет использовать против нее, с упреком и грустью, которые окончательно доведут ее. Не колеблясь, она указала Алену адрес Рене, и машина тронулась.
— У тебя были деньги? Чековая книжка?
— Наличными, да… Они всегда у меня в кошельке, я…
Ей не надо было заканчивать фразу, он прекрасно знал, что она много тратила, чтобы удовлетворить свои потребности в алкоголе и таблетках. Через несколько минут они очутились возле здания, которое она покинула два часа назад.
— Это здесь? — поинтересовался Ален. — Какой этаж?
— Четвертый, направо.
Когда он собирался открыть дверцу, она попыталась его удержать.
— Я не хочу, чтобы с тобой что‑либо произошло, — сказала она, цепляясь за его руку.
