— Я не помешал тебе, Патрик?
— Ну что вы, профессор! Конечно же, нет, входите! Что-то рановато вы сегодня.
— Рановато?! Да ведь уже почти восемь утра! Я даже немного припоздал, так как обычно прихожу на полчаса раньше. Что с тобой, Патрик? У тебя нездоровый вид. Похоже, ты работал ночь напролет. Вот что тебе скажет профессор Эберт: езжай-ка домой и хорошенько отоспись. Никаких экспериментов на сегодня не предвидится: Джесси по горло в работе и отвлекать его сейчас нецелесообразно. Как только он освободится, я с тобой сразу же свяжусь и мы отправим его прогуляться по Терра Олимпия… Так чем ты тут ночью занимался, Патрик?.. Что вздыхаешь? Случилось что-нибудь неприятное?
— Да нет, профессор, в Терра Нубладо все в норме и Джесси тоже вроде бы в порядке. Правда, с часу двадцати двух до часу тридцати шести датчики фиксировали у подопытного сильный эмоциональный всплеск, но теперь диаграмма вернулась к прежним показателям. Вот, можете убедиться.
— Очевидно, всплеск был связан с активностью Джесси в процессе работы. Я проверю отчеты дежурной смены у себя в кабинете. Так ты не ответил, что тебя беспокоит, мой друг.
— Моя дочь, профессор… Вы ведь знаете, что она больна, не так ли?
— Разумеется, Патрик, разумеется… Я в курсе, что твоя малышка Анабель страдает врожденной патологией Госса и не может говорить. Это очень страшный недуг. Я всем сердцем хотел бы ей помочь, но сам понимаешь… Есть болезни, перед которыми даже у современной медицины опускаются руки. Сочувствую тебе, мой друг. Извини глупого старика, что надоедал тебе своими расспросами.
— Сейчас самочувствие Бель более-менее стабильное. Мистер Адамс поспособствовал нам попасть в клинику самого академика Госса. Там Бель здорово помогли и полностью излечили ее от осложнений после прошлогоднего приступа. Теперь мы состоим в клинике Госса на учете и регулярно проходим обследования.
— Я знаю Альберта Госса. Мы вместе учились в Аахене, правда, на разных факультетах. Госс — талантливый врач, и это замечательно, что твоя дочь попала на лечение именно к нему.
— Я в неоплатном долгу перед мистером Адамсом за это… Но сегодня дело не в болезни Анабель, профессор. Точнее, не только в ее болезни. Не мне вам объяснять, что доставляет страдания больным патологией Госса. Когда Анабель была еще ребенком, мне показалось, что я нашел для нее наилучшее лекарство— разрешил ей посещать Терра Куэнто. Вы ведь не забыли Терра Куэнто, профессор? Это был наш первый мир, во многом несовершенный, полный парадоксов, а то и вовсе откровенных несуразностей. Но когда Бель уходила в него, она забывала обо всем на свете. В том мире для нее не было ни боли, ни страданий. Потом на смену Терра Куэнто пришел Терра Нубладо. Я так боялся, что дочери не понравится в этом мрачном мире. Слишком не похож он был на красочный Куэнто, слишком жестокие там царили порядки. Но я ошибся. Несмотря на мои опасения, Бель полюбила Терра Нубладо. Сегодня она живет в нем практически постоянно. И иногда мне приходится самому уходить в туманный мир только ради того, чтобы повидаться с дочерью. И вот три дня назад Бель там пропала. Я искал ее сегодня всю ночь, но так и не смог найти. Я сильно беспокоюсь, как бы у Анабель не случился очередной приступ, который и помешал ей вернуться.
