— Джо, что- то случилось?! Ты больна?
— Со мной все хорошо.
— Хорошо. Тогда в чем дело? — В его голосе проскользнуло спокойствие.
— С Лэнни не все хорошо.
— С ним всегда не все хорошо.
— Он в реанимации!
— Что? Как?
— Не знаю что случилось, врачи мне не говорят. Ты приедешь?
— Я не могу приехать.
— Как? Он же твой друг, твой… брат… черт! Тащи свой зад сюда, ты понял меня?!
— Я не могу бросить запись, милая, понимаешь?
— Нет, не понимаю! Дон, возможно, умирает, а ты даже не думаешь приехать. Дерьмо! Ты же не в Сибири, а в ЛА!
— Мне жаль, крошка. Надеюсь, с ним все будет хорошо.
— Мне тоже жаль, а знаешь почему?!
— Почему?
— Потому что ты плохой друг Джо, всего хорошего!
Я положила трубку.
Я не верю, Боже, что случилось с Джошем?
Ну и окружение у меня: один предатель, второй почти труп.
Замечательно.
Мне порядком поднадоело протирать штаны у его палаты.
Мне удалось поймать доктора.
— Пожалуйста, скажите, что с ним?
— Простите, а вы кто?
— Я его девушка.
— У меня есть к вам пара вопросов.
— Какие?
— Он употребляет наркотики? Находится в зависимости от алкоголя?
— Я не знаю, он при мне никогда не употреблял ничего подобного. — Пришлось соврать. — Но, я видела у него дома, пузырек с гидрокодоном, я думала, что у него сильный кашель.
— Так что с ним?!
— Он пережил клиническую смерть, его сердце не билось две минуты, если бы мы не успели, то…
— Он бы умер?
— Да.
— Его состояние сейчас?
— Стабильно, но он без сознания. Сейчас он дышит самостоятельно.
— Я могу его увидеть?
— Конечно.
Я никогда не видела его таким. Белые обескровленные губы, такое же лицо.
Лэнни дышал самостоятельно, его грудь тяжело вздымалась, аппарат измеряющий показатели пикал так громко, что мне казалось, мои барабанные перепонки лопнут. Нервы были на пределе.
Я просто не могла подойти к нему, боялась.
Я стояла у двери и просто смотрела на него. Ничего не происходило. А ведь несколько дней назад он был радостным, улыбчивым, жизнь била из него как из фонтана. А что теперь?
Нет. Так я тоже не могу стоять просто в стороне. Взяв стул, который стоял у двери, я поставила его рядом с кроватью. Села. Как на электрический стул честное слово. Сидеть рядом с Лэнни, который лежит, не говорит глупостей, не пытается ущипнуть меня за задницу, да вообще ничего не делает — смерти подобно.
— Открой глаза, — тихо, с большой надеждой в голосе произнесла я, смахивая слезинку. — Ты был прав, оказывается, некоторым на самом деле все равно, на сколько, тебе больно, даже если эта боль вовсе не душевная.
