Вскоре прибежал Жив, протянул старику еще липкую от слизи пленку, содранную с ползуна. Просушив ее над огнем, Демир показал Верзиле, как надо растянуть пленку, чтобы выпаренная влага стекала в котелок, и стал ждать, пока наберется достаточное количество.
Когда все было готово, старик подсел к раненому и принялся щепотками подбрасывать соль в котелок, при этом он смачивал палец, давая Круму попробовать отвар.
— Хватит, — наконец произнес следопыт.
Демир перелил содержимое котелка в опустевшую флягу, закрутил пробку и ушел в «тевтонец». Жив, приспустив штаны, стал мочиться на костер.
Крум закрыл глаза, мысленно прося духов пустыни о скором выздоровлении. Он не желал быть обузой для отряда.
* * *
Вик ерзал на железной лавке, косясь на смотровую щель в темном углу бункера. Тень от сендера на дороге сильно выросла — время, стало быть, далеко за полдень, а ему еще к Пеплу надо успеть и с Кристин как-то встретиться. За столом напротив сидел Фома и говорил без умолку. Коробку от Георга он так и не открыл, будто забыл про нее. Рассказывал одну за другой истории про какого-то Тима Белоруса, с которым довелось служить в омеговском батальоне. Как они воевали против симбиотов под Минском, как Белорус после ожесточенного боя на болотах пропал без вести. Наверно, погиб. Потом Фома решил уйти из солдат-наемников, перебрался в Московию, где нашел службу по душе и призванию. Став диверсантом в отряде Южного братства, он жег нефтяные вышки конкурентов топливных кланов, показал себя хорошим бойцом, за что получил назначение в командиры укрепрайона в Капотне. Весьма высокий пост, Вик это понимал, но никак не мог взять в толк: каким образом Фома в командиры выбился? Может, он боец справный, но болтает столько, что уши вянут. Этого нефтяные короли не потерпят, а тут…
— В общем, такие дела, — как бы подытожил Фома. Вик машинально кивнул. — Как думаешь, такой, как я, может на дочке старшины клана жениться? Достоин, а?
Вик опять кивнул и покосился на смотровую щель.
— Эх, жаль старина Белорус на болотах сгинул, ща бы он присоветовал, у него с женщинами на раз-два и готово, — сокрушенно сказал Фома. — А я вот…
Он замялся, взглядом уперся в пол. И неожиданно воскликнул:
— Слушай! — Вик вздрогнул. — Пирог у меня заготовлен. Ты-то его и отвезешь. Вручишь ей, на словах передашь, мол, от Фомы. Все, боле ничего не требуется, дальше сам разберусь. Я Ильяса тебе сопровождающим назначу, велю, чтоб провел куды нужно. Что скажешь?
