Он вышел из класса.
Генка стоял у своего мольберта и смотрел на Бориса Федоровича.
— Ты чего встал? — спросил Борис Федорович.
— Борис Федорович, — сказал Генка, — извините меня, я вас очень прошу. Это я подсказал Китову, извините меня.
— Ладно, — просто сказал Борис Федорович, — рисуй. — Потом посмотрел на Китова и добавил: — Значит, и киты на удочку попадаются.
И, усмехаясь в усы, Борис Федорович пошел по классу, рассматривая приколотые к мольбертам рисунки «классической лошади».
Глава 62
Бабушка и тетя Соня
Леля все же дала Мише бабушкин адрес. На другой день вечером Миша, Генка и Слава, направляясь к Лелиной бабушке, скользили по ледяным дорожкам, тянувшимся вдоль тротуаров Борисоглебского переулка.
Тихая пелена снежинок струилась в мутном свете редких фонарей. Голубые звезды висели в небе. Над зданием Моссельпрома, выкрашенным в белые и синие полосы, вспыхивала и гасла, пробегая по буквам, электрическая реклама: «Нигде кроме, как в Моссельпроме».
Генка, как обычно за последнее время, был на коньках, прикрепленных к валенкам веревками, затянутыми деревянными палочками. Его старенькое пальтишко было расстегнуто, уши буденовки болтались на плечах.
— Что за безобразие! — негодовал Генка. — Раньше только улицы песком посыпали, а теперь уж до переулков добрались! Жалко им, если человек прокатится. Видно, только на катке придется кататься. Эх, жалко — нет у меня «норвежек», а то бы я показал Юрке Стоцкому, какой он чемпион…
Они подошли к небольшому деревянному домику.
— Всем идти неудобно, — сказал Миша. — Я пойду один, а вы дожидайтесь меня здесь.
По темной, скрипучей лестнице с шатающимися перилами Миша ощупью добрался до второго этажа и зажег спичку. В глубине заваленной всякой рухлядью площадки виднелась дверь с оборванной клеенкой и болтающейся тесьмой. Миша осторожно постучал.
— Ногами стучите, — раздался в темноте голос поднимавшегося по лестнице человека. — Старухи-то глухие, ногами стучите.
Миша загрохотал по двери ногами. За дверью послышались шаги. Женский голос спросил:
— Кто там?
— К Подволоцким! — крикнул Миша.
— Кто такие?
— От Лели Подволоцкой.
— Подождите, ключ найду.
Шаги удалились. Минут через пять они снова раздались за дверью. В замке заскрежетал ключ. Он скрежетал очень долго, и наконец дверь открылась.
Натыкаясь на какие-то вещи, Миша шел вслед за женщиной. Он ее не видел, только слышал шаркающие шаги и голос, бормотавший: «Осторожно, не споткнитесь, осторожно», как будто он мог что-нибудь видеть в совершенно темном коридоре.
