- Это уже не важно, - грустно заметил Торн. – Лучше бы ты вынес Лайна, а меня оставил под завалом.
- Вы зря себя казните, - возразил Грег. – От вас ничего не зависело…
- В том-то и беда, - тяжело вздохнул Верховный Хранитель. – Если бы я хоть что-нибудь мог… Мы жалкие, ничтожные существа. Нами играют как марионетками.
- Не понимаю, - проговорил цекрианец. – Вы о чем?
- О высших силах, - горько усмехнулся Клевил. – Будь они прокляты!
Спорить с Торном помощник не стал. Видимо, старику совсем плохо. Сказывается контузия. Он расстроен и деморализован. Нападения на базу никто не ожидал.
Впереди огромный полутемный грот. Место мрачное и печальное. Это кладбище монахов, когда-то живших здесь. Три яруса ниш, вырубленных в скале. В них лежат завернутые в белую материю скелеты. Зрелище не для слабонервных. Особенно если учесть, что протяженность западного тоннеля несколько километров. Тут покоятся тысячи людей. Верховный Хранитель освободил руку, остановился.
- Дальше пойдете без меня, - произнес Клевил.
- Нет, нет, мы вас не бросим, - мгновенно отреагировал Эблтон. – До взрыва около минуты…
- Я знаю, - бесстрастно проговорил Торн. – Не теряйте время.
- Только с вами, - стоял на своем Грег.
- Я приказываю! – жестко сказал Верховный Хранитель.
- Ни за что, - цекрианец отрицательно покачал головой.
- Уходите, пожалуйста, - смягчил тон Клевил. – Поверьте, на тот свет я не тороплюсь. У меня и в мыслях нет покончить жизнь самоубийством. Просто хочу побыть в одиночестве. Нужно все обдумать, взвесить…
- Здесь? – изумленно спросил помощник.
- А чем тебе не нравится это место? – грустно улыбнулся Торн. – Тишина абсолютная…
Эблтон пристально взглянул на Верховного Хранителя. В здравом ли он рассудке?
- Уходите, прошу, - продолжил после короткой паузы Клевил.
Сопровождавшие Торна сотрудники базы развернулись и побежали по коридору. Вскоре за ними последовал и Грег. Верховный Хранитель неторопливо двинулся вглубь каменного склепа. Внезапно стены подземелья качнулись, Клевил едва не упал. Откуда-то издалека донесло гулкое эхо. Все! Ни утеса, ни монастыря больше нет. По щекам Торна текли скупые мужские слезы. Он давно, очень давно не плакал.
Верховный Хранитель умел терпеть боль, привык терять друзей, но сегодня совсем иной случай. Рухнул мир! Его мир! Клевил унижен, раздавлен, уничтожен. Все, что Торн делал, к чему стремился, превратилось в пыль, прах. Могущественный орден, который он возглавлял, оказался не готов к серьезным, трудным испытаниям. Пять веков напрасных усилий. Верховный Хранитель плакал от беспомощности и отчаяния.
