— Сколько воинов, Куили?
— Один, милорд, — шепот доносился откуда-то от его ног.
— Кто?
— Кандору из Третьих.
— Достопочтенный? — Молчание. — Отвечай!
— Он был человеком чести.
— Надо полагать, из местных?
— Да. Страж владений, милорд.
Казалось, из нее нужно вытаскивать слова клещами.
— Молодой? Старый?
— Он… он сказал, что ему около пятидесяти, милорд. Но я думаю, он был старше… у него был сильный ревматизм. — Она замолчала, продолжая смотреть в пол. — Он очень любил животных… Адепт Мотиподи называл его лучшим лошадиным доктором…
— Куили, я же хочу помочь! Я не хочу никого убивать, но мне нужны факты.
Она медленно выпрямилась и посмотрела на него покрасневшими глазами.
— Он был моим мужем.
— Нет!
Он даже не мог предположить, что у нее мог быть муж, живой или мертвый — она казалась столь непостижимо юной. Но почему она защищает его убийцу? Чтобы спасти любовника? Тогда почему другие женщины ей помогают? Почему мужчины не донесли об убийстве ближайшему воину?
— Как давно?
— Около года назад, милорд.
Уолли в ужасе застонал.
— Ты знаешь, что это значит? Один в неделю, Куили!
Это был совершенно варварский обычай, но именно этого требовали сутры. Конечно, реально подобная необходимость возникала редко — при одной мысли о подобной резне, каждый немедленно кинулся бы доносить об убийстве воина. Именно для этого и предназначалась угроза, чтобы предотвратить укрывательство. Но, чтобы угроза оставалась реальной, время от времени она должна была приводиться в исполнение.
Итак, Уолли Смит, который с такой неохотой стал воином Богини, снова должен был продемонстрировать свою кровожадность? На этот раз в больших количествах.
Убивать безоружных? Никогда! На это он был не способен.
— Кто это сделал? Видимо, кто-то из местных?
— Нет, милорд. Они пришли из Ова.
Он испытал облегчение… и вместе с тем удивление.
— Тогда почему же не… Ради всех богов, ученица, рассказывай!
Она снова плакала, не выдержав напряжения, не в состоянии предать пятьдесят жизней. Он встал, поднял ее за плечи и грубо усадил на стул. Потом он начал ходить по комнате, едва не касаясь головой стропил.
— Ну, говори! Начни с себя. Как ты с ним познакомилась?
О себе ей было рассказывать намного легче. Она была сиротой, которую приютил храм в Ове. Достигнув зрелости, она стала ученицей. Она ожидала дослужиться до Третьей, поскольку это было обычным делом, а затем должно было быть принято решение относительно ее дальнейшей судьбы — будет ли она продолжать обучение в храме, или получит где-нибудь работу, в каком-нибудь селении, где нужен жрец.
