Зачем воины появились здесь?
Послышалось сразу несколько голосов, но их заглушил голос Салимоно:
— Это безопасно, жрица?
— Опасно прятать женщин! — решительно сказала Куили. Кандору рассказывал об опустошенных сожженных деревнях. — Вы их только рассердите. Нет, эти мужчины…
— Но они этого не делали! — запричитала одна из женщин.
— Это не мы! — послышались голоса других. — Ты же знаешь!
— Тихо! — сказала она, и стало тихо. Все они были старше нее, даже Ния, и тем не менее они замолчали. Все они были крупнее нее — рослые, неотесанные крестьяне, сбитые с толку, неразличимые в полумраке. — Сал'о, ты послал весть ее милости?
— С ней отправился Пил'о.
— Возможно, всем мужчинам следовало бы отправиться…
Снова послышался испуганный хор голосов:
— Это не мы!
— Тихо! Я знаю. Я готова это подтвердить. Но я не думаю, что об этом стало известно.
Наступила тишина. Затем послышалось ворчание Май:
— Как об этом могло стать известно?
Здесь не было воинов, которые могли бы об этом узнать.
Имело ли это значение? Куили не знала.
Если никто не донес об убийстве — были ли в равной степени виновны все свидетели, или существовала какая-то другая, еще более жуткая формула? Так или иначе, она была уверена, что мужчинам угрожает опасность. Воины редко убивали женщин.
— Я пойду и встречу их. Они ничего мне не сделают, — сказала Куили со всей уверенностью, на какую только была способна. Жрецы неприкосновенны, не так ли? — Но я думаю, что мужчины должны отправиться рубить лес, или куда-нибудь еще, пока мы не узнаем, зачем они пришли. Женщины пусть приготовят пищу. Воины захотят позавтракать. Они могут отправиться прямо в поместье, но мы постараемся задержать их здесь так долго, как только сможем, если только их не слишком много… Сколько их там, Сал'о?
— Не знаю.
— Что ж, идите и скажите адепту Мотиподи. Пусть мужчины рубят лес, или расчищают склон холма, пока мы не выясним, что нужно воинам. Договоритесь о сигналах. Ну же, идите!
Мужчины кинулись бежать. Куили плотнее закуталась в плащ.
— Май, приготовь еды. Мяса, если есть. И пива.
— Что, если они спросят, где мужчины?
— Солги, — сказала Куили. И это говорит жрица?
— Что, если они захотят, чтобы мы… пошли с ними в постель? — это спросила Ния, муж которой, Хантула, был почти так же стар, как Кандору.
Куили рассмеялась, удивляясь самой себе. Ей виделись кошмары — трупы и кровь, усеивающие все вокруг, — а Ния мечтала о схватке с каким-нибудь красивым молодым воином.
