Для ОГПУ вся эта разношерстная публика, живущая в «Люксе» за государственный счет, всегда была объектом для подозрений. Этот картонный мирок «пролетарской революции» вечно бурлит интригами, ссорами, взаимными обвинениями в недостаточной верности Сталину. Через своих осведомителей ОГПУ заносит себе на заметку эти обвинения и контробвинения.
В период чистки начались облавы и аресты иностранных коммунистов в Советском Союзе. Коминтерновские консулы получили, наконец, важную работу. Они стали агентами ОГПУ и занялись очернительством своих соотечественников, спасая собственное положение, а порой и голову только тем, что выдавали их ОГПУ.
Как ни печально, но именно в это время, когда Коминтерн превратился в креатуру Сталина и ОГПУ, Советский Союз пользуется наивысшим престижем в демократических странах. Создание Народного фронта в качестве троянского коня, провозглашенное Димитровым на VII конгрессе Коминтерна в 1935 году, принесло новые веяния. Отбросив большевистские лозунги, которые за последние два десятилетия не смогли завоевать популярность ни в одной стране за рубежом, Москва превратилась в еще один оплот цивилизации, демократии и антигитлеровской коалиции. Уже когда великая чистка шла полным ходом, терроризируя все слои общества, Сталин даровал своим гражданам «самую демократическую конституцию» в мире, которая хотя и существовала только на бумаге и открыто гарантировала всевластие партии, построенной по фашистскому образцу, однако рассматривалась либералами за рубежом если не как великое достижение, то во всяком случае как «значительное устремление».
Народный фронт действовал практически только в пяти странах — в Англии, США, Франции, Испании и Чехословакии. Во всех странах с фашистским или полуфашистским режимами Коминтерн сдал свои позиции, даже не пытаясь сопротивляться. Численность так называемых компартий в подполье в Германии и Италии, как я это имел возможность наблюдать, возглавляя службу военной разведки в Западной Европе, была ничтожной. Они были полны фашистскими провокаторами, и единственной их функцией было посылать своих людей на смерть. Идеи коммунизма в этих странах давно обанкротились, и если новая революционная волна когда-нибудь захлестнет Германию в результате гитлеровских войн, то можно быть уверенным, что возглавлять ее будет уже не Москва.
В прогрессивных странах Скандинавии со стабильными демократическими правительствами лозунги Народного фронта не нашли никакого отклика, так же как и революционные лозунги прошлых лет.
