Кузнецов практически всю свою службу в КГБ провел под руководством Хладова. Еще в 1980 году Хладов взял молодого пограничника срочной службы в свое спецподразделение «Охотник». Тогда Кузнецов был вовсе не Кузнецов, а носил имя, полученное при рождении — Ладыгин Сергей Андреевич. В спецподразделении он получил новое имя — «Охотник-27». Далее, до 1988 года — спецкомандировки. В основном в Афганистан. Пару раз был в Сирии. Получив в 1981 году звание младшего лейтенанта, к 1988 году Ладыгин стал капитаном, заместителем командира подразделения, т. е. Хладова. Но, что интересно, в 1988 году Ладыгин уходит из спецподразделения Хладова в правительственную охрану — в Девятое управление, а в 1990 году переводится в действующий резерв и устраивается на работу в солидное частное охранное предприятие, служившее пристанищем для отставных чекистов. Что означает эта рокировка? Если просто обрыв концов, то тогда все последние пять лет Ладыгин-Кузнецов снова работал на Хладова, выполняя какие-то персональные, никому не ведомые задания? А теперь кто-то из коллег копает под Хладова. И, надо полагать, этот стык «Кузнецов — Хладов» весьма уязвим с точки зрения компромата. Видимо, уж больно пикантные поручения давал Хладов Кузнецову. Вот почему так забеспокоился Хладов!
Вот почему Никифорову так не хотелось идти на доклад к Хладову. Он уже догадывался, какой приказ там получит.
11 августа 1994 года, 19.45.
Никифоров доложил все, что ему удалось накопать за день. Многое он мог бы поручить другим. Но он не сделал этого по двум причинам. Во-первых, Хладов требовал досконального знания дела, которое он поручал лично: подчиненные — глаза и уши начальника, но не более. Во-вторых, Хладов дал понять, что в дело пока не нужно привлекать других людей. Это была его манера — если он выразил тебе неудовольствие по поводу грязного туалета, но не спросил, кому это дело можно поручить, значит, тебе и придется драить сортир лично. Что, впрочем, нельзя считать пустым самодурством, — просто Хладов в своем ведомстве не допускал даже зачатков весьма характерного для подавляющего большинства российских учреждений явления, которое исчерпывающе описывается армейской поговоркой: «Командиру части приказали, а разгильдяй ефрейтор не выполнил».
— Хорошо, — подытожил Хладов. — Будем считать, что запрос из милиции был обычной милицейской проверкой. Можете не работать более по этому направлению. Но вот по линии ФСК… Какие у вас соображения по этому поводу? Вы пришли к выводу, что кто-то упорно разрабатывает Кузнецова. Вы узнали, кто по нашей линии делал запрос о Кузнецове, который и зафиксировал Наблюдатель?
