Она поудобнее уселась на крышке унитаза и попробовала ни о чем не думать. Она знала, что Дэн, сидя в мужском туалете, наверняка думает о том же самом. А может, он был еще слишком глуп, чтобы бояться.
Хотя нет. Не глуп. Дэн умный. Он невероятно сообразителен и в то же время очень рассеян. Это он придумал запереться в туалете и дождаться, пока закроется музей. Она покорно шла за ним через все залы, запоминая, где и как расположена охрана. И когда один из охранников стал подозрительно на них поглядывать, именно он быстренько сделал вид, что они заинтересовались другим объектом, и увел ее от греха подальше.
«А я бы все еще стояла там, придумывая глупые оправдания».
Она была нужна Дэну. Но и он был нужен ей. Хочешь не хочешь, но они были одной командой — этот мелкий и его зануда-сестра. Не лучший рецепт для мирового господства.
У Эми по спине поползли мурашки, и мурашкам очень хотелось вырваться отсюда. Дэн был умный, но он совершенно не чувствовал опасности и не думал о последствиях. Эми ему в этом даже завидовала. Она же почти всегда думала только о плохом, это ее пресловутое «а что, если…». Так что по части страшилок она была настоящим Альбертом Эйнштейном.
Она взглянула на свои часы, которые почему-то все еще шли, несмотря на то, что в них была вода. Прошло уже полчаса после того, как на шести языках было объявлено, что музей закрывается.
Раздался щелчок, и свет погас. О, нет! Они забыли фонарик! Как они теперь найдут клавесин?
Она нащупала дверь и вышла из кабинки, ориентируясь в темноте по памяти. Она должна найти Дэна, но сначала надо как-то выбраться из этого туалета!
Вдруг она услышала шаги. Сердце ее замерло. Охранник! Сейчас их поймают, арестуют и отправят обратно в Штаты…
— Эми?
— Дэн, это ты? Ты меня доведешь до инфаркта!
— Все чисто. Нам пора идти.
— В кромешной тьме?
Дэн рассмеялся:
— Темно только в туалетах. Во всех остальных комнатах горит свет.
— Ой. — Ей было стыдно за себя, и она послушно пошла за Дэном. Он был прав. В Коллеционе ди Ракко работал ночной режим освещения. — Ты где-нибудь видел охранников?
— Пока нет, но музей большой. Может, они где-то там, охраняют золото и бриллианты. На их месте я бы так и сделал. Кому нужен клавесин?
Он побежали вперед, благо их шагов в кроссовках по мраморному полу не было слышно. Голубая подсветка была выключена, но даже в сумерках Эми отчетливо разглядела блестящие клавиши, которых в 1770 году касалась рука тогда еще юного Моцарта, их дальнего родственника. По всему ее телу забегали электрические разряды. Следующий ключ был близок. Совсем близок.
