Фальшивая нота | страница 12
Дэну все это уже давно начало действовать на нервы. Конечно, у Эми всегда были более близкие отношения с бабушкой, но все равно его каждый раз раздражало, когда она вспоминала, как много у них с Грейс общего.
— Мне кажется, мы ищем что-то о Моцарте, а не о его сестре.
— Но если Моцарт был Кэхиллом, то, значит, и Наннерль была Кэхилл, — заметила Эми. — Дело не в этом. Понимаешь, все, что мы с тобой сейчас увидели, останется в твоей памяти каким-то смутным воспоминанием, а в моей голове сохранится каждая подробность, каждая мелочь. Что, если и Моцарт с Наннерль были такими же, как мы с тобой?
Дэн был оскорблен:
— Приехали. Значит, ты хочешь сказать, что Моцарт был полным идиотом и я такой же?
— Ну почему сразу идиотом? Просто у мальчиков и девочек голова устроена по-разному. Я просто уверена, что Наннерль записывала в своем дневнике то, чего Моцарт никогда бы даже не заметил.
Она быстро заполнила заявку и передала ее библиотекарше. Та в свою очередь с удивлением воззрилась на двух детей:
— Но этот дневник написан от руки и на немецком языке. Вы, дети, умеете читать на немецком?
— Н-н-ну… — начала мямлить Эми.
— Нам необходимо его увидеть, — бойко ответил Дэн.
Когда, шаркая своими библиотечными тапочками, строгая дама скрылась за шкафами, Дэн прошептал:
— А вдруг там будет что-то вроде зашифрованных посланий и рисунков Франклина?
Эми пришлось с ним согласиться, ведь, в конце концов, что-то все же лучше, чем ничего.
Им показалось, что прошло уже довольно много времени, а старушки все не было видно. Вдруг они услышали какой-то сдавленный крик, и в комнату белее снега, с глазами огромными, как блюдца, вбежала старушка-библиотекарша.
Дрожащими руками она набрала какой-то номер и страшным голосом быстро заговорила по-немецки, из чего дети поняли только одно слово — polizei.
— Это значит «полиция», — перевела Эми.
Дэн испуганно посмотрел на сестру:
— Ты думаешь, она как-то догадалась, что нас разыскивают социальные службы Массачусетса?
— Да откуда? Она даже не знает, как нас зовут.
Ответ пришел от самой библиотекарши:
— Прошу меня простить, но произошла ужасная трагедия! Дневник Наннерль Моцарт исчез! Его похитили!
Глава 4
Нелли Гомес никогда не была кошатницей. Во всяком случае, до того как стать главной хозяйкой египетского мау, объявившего голодную забастовку. Она выключила айпод и обеспокоено посмотрела на Саладина. Поразительно, но кот до сих пор ничего не ел. Да, видимо, он был крепче, чем казался. Она слышала, что у Грейс Кэхилл был удивительно твердый характер, и видимо, он перешел по наследству ее коту.