Аллегра быстро прошла через толпу и подошла к деревянному помосту, на котором продавец рабов выставлял свой товар. Здесь находилось около дюжины детей в возрасте от пяти лет и старше. Одна маленькая девочка прижималась к мальчику, который был примерно такого же возраста, что и она. Когда работорговец стал разъединять детей, девочка закричала от страха.
Услышав этот крик, Аллегра почувствовала, что к ее горлу подкатил ком. Она вот так же плакала, когда ее разлучали с сестрой. На нее нахлынули воспоминания, и ее затошнило. По спине побежали мурашки, и Аллегре вдруг сделалось холодно, хотя нещадно палило солнце. Она очень хорошо понимала, почему девочке было так страшно.
Шум рынка слился в один звук, напоминающий плеск волн. Потом он превратился в назойливое жужжание пчелы. Аллегра не отрываясь смотрела на лица детей, сидевших на шаткой платформе. У некоторых в глазах стояли слезы, у других, которые старались не расплакаться, подрагивали губы. У нескольких старших мальчиков, которые смотрели вниз на толпу, было отсутствующее выражение лиц. О, Аллегра хорошо знала, что это означало.
Нахлынувшие на нее мрачные воспоминания не отпускали ее, она судорожно сглотнула. Что это были за родители, которые продавали своих детей? Рабство — ужасное явление, но когда дело касается собственной крови и плоти… Она прикусила губу, чтобы не зарыдать.
Аллегра просто приросла к своему месту. Работорговец ходил вокруг платформы и время от времени заставлял детей встать, чтобы все желающие могли оценить их достоинства и способности. Волна гнева накатила на Аллегру, и она кинулась через толпу к платформе, готовая заплатить этому человеку, чтобы он отпустил всех детей.
Внезапно кто-то преградил ей дорогу к платформе, схватил за руку и заставил остановиться. Испугавшись, она посмотрела сначала на грязную крепкую руку, державшую ее, потом подняла голову и взглянула в лицо мужчине. Тот наклонился к ней, и она едва не задохнулась от запаха, исходящего из его рта. Он угрожающе ухмыльнулся.
— Отпустите меня, — бросила она и попыталась вырвать руку из его крепких пальцев.
Он что-то проговорил на берберском языке, и его пальцы еще сильнее впились в ее руку. Незнакомец резко дернул головой — это означало, что женщина должна была следовать за ним.
— Идите к черту!
Она бросила на него злой взгляд и снова попыталась вырвать у него руку. Его пальцы впились еще сильнее. Едва не плача от боли, Аллегра обернулась назад и посмотрела на своих друзей. Между ней и Лейлой с Милли стояло несколько мужчин. Аллегра почувствовала, как по ее спине пробежал холодок. Что-то было не так. Она увидела, что охранники Лейлы быстро шли к молодой женщине, расталкивая перед собой людей.
