И позволила себе немного расслабиться. Возможно, именно поэтому Домино и не заметила, откуда он появился.
— Сиятельная леди, — он намеренно употребил именно эти слова, ведь так её представляли перед танцами в баре у Каристи. Домино вздрогнула всем телом, но отвести взгляд не смогла. — Не подарите ли вы мне следующий танец?
Вежливые учтивые слова, за которыми её гибель. И прежде, чем она смогла придумать, как ему вежливо отказать, свое слово вставил её отец:
— В самом деле, почему бы тебе не развеяться?
— Но отец, вы же знаете, что я не умею танцевать…(так танцевать, мелькнула в голове чужая мысль).
Домино не смогла скрыть ужас во взгляде. Его выдала, лишь слабая тень улыбки, тронувшая его уста.
— Но милая, это будет вальс! — не понял намек Оллавиэль. — А вальс танцевать ты умеешь!
Ей нечего было сказать. Она смотрела ему в глаза как кролик удаву. Медленно, как во сне она стала подавать ему руку. Казалось, Домино обречена. Неужели спасения не будет?!
Из последних сил она остановила руку на полпути, и прошептала:
— Я не могу…
— Почему?! — удивился её отец.
Но ответить она не успела. Сильная мужская рука подхватила её холодную ладошку и веселый голос, который она узнает, даже во сне, пришел ей на помощь:
— Этот танец был обещан мне!
Домино не сдержалась! Она повернулась к обладателю голоса, к единственному, кого могла назвать ещё большей кобелиной, чем своего брата, и, наверное, единственному, кого могла назвать своим другом, и нежно улыбнулась счастливая, как никогда. Рядом с ним напряжение, которое она испытывала весь вечер, будто испарилось.
— Тацки! — её улыбка была широкая и настоящая, что не укрылось ни от чьих глаз.
— Ну, что, сиятельная леди, — поддразнил он её, вызывая ещё более широкую улыбку. — Готова подарить мне этот танец?!
И он увлек смеющуюся Домино в толпу танцующих. Которая, к слову сказать, моментально поредела возле них.
Кто мог не заметить неодобрительные взгляды её отца? Да только слепой!
Все дело в том, что тот, кого она так легко обозначила как Тацки, во всем мире был известен, как Тацкиниэль. И был, не много не мало, принцем Темно-эльфийской империи. Наследным принцем Темного Бора, если уж быть до конца точными.
А светлые эльфы, к которым теперь принадлежала Домино, эту империю ох, как не любили!
Конечно, столицу опальной империи было прислано приглашение. Но оно было прислано из вежливости. И посол сделал все возможное, что бы очень прозрачно намекнуть об этом батюшке Тацкиниэля. И строго говоря, его величество король Бартаниэль и под страхом войны не попёрся бы на этот бал. Но, каково же было его изумление, когда туда изъявил желание явиться его единственный сын, наследник престола. И не просто изъявил! А поставил родителей перед фактом в ультимативной форме!
