этой весной.
22 Апреля. Солнце вставало в тумане, в это время навернулся северный ветер и чуть-чуть схватил лужицы, и так утро вышло, хотя и солнечное, страстное, с холодком. Потом ветер стал быстро повертываться к востоку, дышало зноем, после обеда потянуло с юга, и со всех сторон стало затягивать дождевыми облаками.
На Трубеже продолжается ледоход. Малые речки свой лед, кажется, сбыли. Ольха и орех надули сережки, но еще не цветут. Сильно прибыло крякв, видимо это их валовой прилет, а чирков незаметно еще. С большим спехом без всякой задержки пролетел с юго-запада на северо-восток через озеро угол гусей. И журавли тоже летели. Наши, которые остановились с первого дня весны воды около Дубовицкого болота, непрерывно гомонят. На Куротне валовой прилет лесных голубей (с белым колечком на шее и с белой полоской на крыльях, вяхирь, или витютень, колотух?). Наши тетерева не собрались в ток, бормочут поодиночке и на деревьях. У берез началось движение сока.
— Дорогой папаша, — сказал встречный мужик с возом сена, — подожди, ну как, скажи: корячка эта так будет до города.
Я пошел опять, куда глаза глядят, и мне казалось, я должен спешить, как по большому делу и что там, в природе, без меня не обойдутся, я там совершенно необходимое существо.
Лева видел лягушку. На заре две цапли.
Приходил Б. И., вспоминали пережитое. Он рассказывал, как ему пришлось выбираться из Москвы и как он обрадовался, когда в Переславле услыхал матерные слова. Значит, в этой брани мужиков не одна злоба.
23 Апреля. Теплая ночь и утро опять новое, совсем теплое, влажное. После восхода начались синие тучи, и казалось, будет гроза, но скоро все небо обложено было серым, и пошел хороший теплый дождь. После дождя небо открылось и от земли повалил пар густой белый, потом этот туман рассеялся, воздух стал дрожать в прозрачных испарениях, установился сияющий жаркий коронный Апрельский день.
Я навел бинокль на куст можжевельника, и оттуда глянул на меня чей-то живой черный очень блестящий глаз: это были, оказалось, дрозды певчие, рябинники, черные. Птички стали разнообразнее, попадались малиновки (серые с розовым галстуком) и полевые с черными крыльями и черной полоской на голове. На опушке оврага вспорхнул вальдшнеп, Петя уверяет, что видел ласточку (вчера начало движения сока у березы, и в ту же ночь являются вальдшнепы: это всегда вместе). Орел летел вдоль берега (орлан белоголов), его сопровождала ворона, поднимаясь над ним и падая, стараясь попасть собой в него, только ни разу не попала. Гуси опять пролетели по вчерашнему пути. От снега осталась только небольшая часть в полях, леса и овраги, конечно, еще завалены. Орех еще не зацвел (бабочек уже много, обычные красные и капустницы желтые). Мы выставили рамы. Неустанная игра чибисов над болотами. Замечено самое первое начало работы кротов утром, а вечером уже значительное. Лисица прошла по снегу грязными ногами. Даже заячьи следы стали грязными.
