— Намима, возвращайся домой. Сейчас с Камику тебе встречаться нельзя.
— Почему, госпожа Микура?
— Ты можешь осквернить ее.
Услышав это, мужчины во главе с отцом преградили мне дорогу. Слово «осквернить» потрясло меня, и я стояла, потупившись, дрожа всем телом. Ни с того ни с сего я почувствовала на себе чей-то взгляд — подняв голову, я увидела, что Камику смотрит на меня. В ее взгляде читалось сострадание. Я непроизвольно отпрянула. Такого выражения лица у Камику я никогда не видела.
— Камику, подожди! — позвала я, но мать и тетка, стоявшие рядом, схватили меня за руки. Оглянувшись, я увидела, что мать сердито смотрит на меня. Что-то было не так. Я еле сдерживала слезы, но никто не обращал на это внимания. Несмотря на то что меня прогнали и велели идти в дом, мне нестерпимо хотелось узнать, что же происходит. Я спряталась в тени хижины. Выглянув наружу, я следила, как бабушка Микура и маленькая Камику вместе с толпой провожающих их жителей острова растворились в темноте. Ночью на острове чувствуешь себя так одиноко, будто ты один в лодке посреди безбрежной океанской равнины. Обеспокоенная, я несколько раз забегала на кухню и спрашивала у матери: «Мамочка, а куда пошли бабушка Микура и Камику? А когда они вернутся?» Мать уклончиво отвечала: «Они на прогулке, скоро будут».
Что же это за прогулка такая посреди ночи? Остров небольшой, — если побежать за ними, то наверняка можно догнать. Но когда я попыталась пуститься вслед за ними, мать выбежала из дома и остановила меня.
— Намима, нельзя! Госпожа Микура не разрешила!
Я посмотрела матери в глаза. Мне было непонятно, почему Камику можно, а мне нельзя.
— Почему я не могу пойти с ними?
От обиды я топнула ногой. Мать, так ничего и не объяснив, продолжала упорно преграждать мне путь. Но в ее взгляде я увидела сострадание. Так же смотрела на меня и Камику. Странно было все это. Почему нас с сестрой неожиданно разлучили? Да еще так сразу?
В руках у матери были остатки угощения с застолья: нетронутый кусок козлятины, сасими из мраморной улитки, фрукты с желтой мякотью. Увидев еду, которую я никогда в жизни не пробовала, я непроизвольно протянула руку. Мать шлепнула меня по ладоням.
— Если дотронешься до еды, которую не доела Камику, будешь наказана. Она теперь преемница госпожи Микура.
Я с удивлением посмотрела на нее. До сегодняшнего дня я была уверена, что преемница бабушки Микура она — моя мать Нисэра, бабушкина дочь. Мне казалось, что еще пройдет много времени до того момента, когда наступит наша очередь стать верховными жрицами. Но мать определенно сказала, что преемница госпожи Микура Камику.
