Может, я боялась Александру надоесть, а может, сама устала? Тетка из кожи лезла, пытаясь меня развлечь. Отвлечь! И завтрак мне в кровать, и платья свои дарила. С соседским юношей пыталась знакомить. Милый парень, катающийся на велике, поступивший в иняз. Мечтающий за границу поехать.
Я лежала на балконе теткиного двухэтажного дома. Загорала, лопала клубнику, читала старые журналы. А вечером мы играли в карты.
— Тетя Валя, почему у вас нет детей? Вы были бы такой заботливой мамой!
Тетка слегка дергает головой, и руки у нее вздрагивают.
— Смеешься над моей заботой. Жаль, что обо мне никто так не пекся… Дядя твой учебой был занят, я тоже. Вот никто и не подумал, что нельзя мне аборт было делать. Мы к знаниям стремились, а давались они, ох, как нелегко — время-то какое было! А вы вот бежите от знаний!
Мы за кухонным столом, покрытым клеёнкой яркой, веселой расцветки. В тон ей — абажур. Теткин муж привез из Югославии. Все портит клейкая лента, свисающая с лампы. Ловушка для мух и комаров, от которых в ушах звенит. Вся Ленинградская область на болоте, как и сам город. Занес же черт Петра Великого! Окно нельзя закрыть. Жарища и змеиная мазь. Тетка ею поясницу мажет. В придачу к нервному тику у нее радикулит. От усердной работы на огороде. Воняет эта мазь… и совсем не как змея, по-моему.
— Ну вот, тетя Валя, из-за учения, или, как вы любите все говорить, «чтобы стать человеком», вы пожертвовали ребеночком. И теперь у вас нет детей, но есть дача. (Нельзя так, я же не с Сашей.) Зато у моей мамы их целых два — ребеночка. И что? Она страдает из-за нас.
— Ты одно пойми — мы ведь тебе добра желаем!
Хорошо добро — в милицию водить!
— Да ни один родитель не желает зла своему ребенку — это ж понятно. Но заметьте, что любой ребенок, если он не нюня какая-нибудь, всегда по-своему сделать хочет.
Тетка встает снять с плитки чайник. Прямо как у Чехова или еще кого-нибудь бесконечно нудного в этом же роде — по вечерам они пили чай с клубничным вареньем собственного производства и обсуждали вопрос «Отцы и дети».
— Всему свое время. Как вода вот в этом чайнике — закипела, только когда нагрелась до определенной температуры. Дай вам свободу, и вы тотчас броситесь на улицы, все разрушая, горланя свои пустые песенки, пьяные и с ножами.
— Ой, тетя Валечка, что вы сравниваете-то — вода и душа. И потом, почему это вы знаете, когда время?
— Да не мы, а природа! А даже и мы?! У нас за плечами опыт. Война, голод, разруха. Потом стройка, становление. Вам бы прислушаться к нам, чтобы ошибок наших не повторять, воспользоваться бы нашим горьким опытом…
