— Штопор выдай-ка, Денис Давыдов!
— Почему Давыдов? — обиделся было акселерат.
— Раз Денис. Какой еще Денис знаменитый? Поэт-партизан. «Жомини да Жомини, а об водке ни полслова!»— Единственная строчка поэта-партизана, известная Вячеславу Ивановичу, но сообщил он ее с таким видом, будто знал наизусть все избранные стихи.
— Рано ему про водку, — сказал толстяк, но без всякого осуждения.
— Я и сам водки не пью, просто поэзия.
— А что такое «Жомини»? Коньяк такой? — заинтересовался Денис, уверенно отыскав в буфете штопор.
— «Коньяк»! Генерал был такой! Наполеоновский маршал, — с удовольствием сообщил Вячеслав Иванович. Этот Денис наверняка учится в английской школе, а не знает ни про Дениса Давыдова, ни про Жомини.
Торт, конечно, произвел сенсацию. Первым разобрался тот же Денис:
— И мороженое внутри! Ну, класс!
— Где вы достали? — сразу сделал стойку толстяк. — Я в «Метрополе» знаю все торты. И в «Европе». И сами признались, что не «Пальмира».
Вот она — минута торжества Вячеслава Ивановича.
И с тем большей небрежностью постарался он произнести:
— Сам сотворил.
— Да вы волшебник! Не отпустим, пока не научите мамашу! Это же надо! Я всегда говорил, что наш брат готовит лучше. Это хобби у вас такое? На вид-то вы как научный работник.
Вячеславу Ивановичу было приятно. Он и сам знал, что не похож на типичного повара, — недаром и бегает, и ест мало: для здоровья тоже, но и чтобы выглядеть. И вовсе он не хотел выдавать себя за какого-нибудь физика, он не считал, что физики выше поваров, — нет, он своим видом постарался возвысить всю профессию: пусть видят, что и повара бывают интеллигентные! А то думают, будто они все — куски мяса ходячие.
— Нет, не хобби, я и есть повар-профессионал — Не удержался и добавил: — Шестого разряда.
Все как-то разнеженно заулыбались.
— Надо же! Видно, что мастер. Наверное, в хорошем ресторане?
— Да. В «Северной Пальмире».
— Отличная специальность! Вот учти, Денис, мотай на ус. Нынче все лезут в научные работники, а что толку? А повар, он повар и есть. От голода не помрет. И воровать не обязательно — достаточно пробовать. — Толстяк захохотал.
Вячеслав Иванович и сам думал точно так же, но последняя шутка толстяка показалась обидной.
— У нас такой же учет, как на любом производстве! — сказал он резко.
— А я что говорю! Но пробовать-то не запретишь, — снова захохотал толстяк. — И будто не знаете, что на любом. Какой учет! Унесут чего хочешь. Только если не на атомном заводе. Представляете, если на атомном?! Ха-ха. Разве что для тещи — подложить под подушку.
