— Мантии?..
— Именно! Раз двигатель эксплуатировался правильно, что для меня несомненно, заводской брак исключен, никакого разрушающего воздействия извне нет, уж я бы знал, то перед нами проблема куда важнее очередной звезды. Согласен? Вот поразмысли, а там и мантия обеспечена, говорят, в Кембридже это одеяние до сих пор в моде. Что на меня так смотришь?
Думаешь, у меня поджилки не трясутся?
— У тебя затрясутся, — со слабой улыбкой сказал Кошечкин. — У тебя затрясутся…
Ему захотелось быстрее очутиться за пультом.
— Вот и прекрасно. Запускай для начала свой резерв. Посмотрим, что будет.
— Разрешите прежде один вопрос, — грубо раздалось у них за плечами.
Разом повернувшись, оба с гневным недоумением уставились на невесть откуда взявшегося Басаргина, но на того это не произвело никакого впечатления, он так и остался стоять, стиснув пальцы и подавшись вперед с предельно сосредоточенным выражением лица.
— Ну?.. — невольно сорвалось с губ капитана.
— Пожалуй, вопросов все-таки два. Первый: что делают ремонтники с негодными деталями? Выбрасывают?
— Нет, это неэкономно, — недоуменно ответил Кошечкин. — Цикл замкнут, они используются для других целей, для нас каждый грамм — это…
— Для каких «других»? Точнее. Сами ремонтники, конечно, тоже ломаются и нужны новые; создаются ли они только из вещества погибших или в ход идут еще и бракованные детали?
— Да, если так эффективней. Процесс, видите ли, саморегулирующийся, иной здесь невозможен…
— То есть, следуя заданным критериям эффективного использования любых отходов, какие возникают в машине, самовосстанавливаясь и самосозидаясь, ремонтники потребляют всякий пригодный для этих целей дефектный материал.
Похоже на работу антител человеческого организма, вы не находите?
— С той разницей, — хмуро отозвался Кошечкин, — что это машинная, нами созданная и запрограммированная подсистема.
— Которая, раз ее создали люди, может забарахлить и сломаться, но не может посамовольничать? Вот теперь я уже почти убежден, что причина грозящей нам аварии кроется не в машине, а в вашем к ней отношении!
— Поясните, — резко сказал капитан. — И, пожалуйста, покороче.
— Покороче не выйдет, — упрямо наклонил голову Басаргин. — Понимаете, конструкторы обязаны вам дать сверхмощный, высокоэффективный, надежный двигатель, и они его вам дают, используя свои знания, свои методы и, понятно, не обращаясь ко всякой посторонней философии вроде теории объект-объектных преобразований или раскрытия метаинтервальной неопределенности. А если и обращаясь, то лишь в связи с давним беспокойством насчет возможности создания машинного, уже неподконтрольного нам интеллекта. Но эволюция никогда не бывает односторонней!
