Я в шоковом состоянии был, думал поехать обратно к бабушке в деревню. Но тут отец мне говорит: «Нет, Леонид, отправим мы тебя к моей сестре, тете Наде, в Ленинград. Она твоя родная тетка, там и будешь доучиваться». Я находился тогда настолько в подавленном состоянии, что не стал ничего выяснять, возражать. Отец между тем рассказывал: «Я уже позвонил, она знает. Только мы соберемся, сразу тебя отправим». Так я и поехал через два дня. А на похоронах матери не побывал, меня не взяли, видя, как тяжело я все переживаю.
Может, именно из-за этих переживаний мое привыкание к новому городу прошло как-то незаметно для меня. И само собой получилось, что, отойдя от происшедшего, я стал жить, как все ребята моего возраста: катался на лыжах со сверстниками с Вороньей Горы и старался не слишком часто вспоминать о коснувшемся меня горе. Соответственно, получилось, что с седьмого класса я учился в 11-й средней школе Дзержинского района Ленинграда. Это была знаменитая Anen Schule. В Ленинграде тогда были две знаменитые школы, сохранившиеся еще с петровских времен: Peter Schule на Невском и Anen Schule. Наша школа, одна из старейших в Ленинграде, была построена в 1736 году во дворе немецкой кирхи по адресу Кирочная улица, 8, — это почти на углу Литейного проспекта, напротив ленинградского Дома офицеров, а жил я рядом, на улице Чайковского, в доме 16, в 21-й квартире. В памяти почему-то до сих пор даже телефон наш домашний сохранился: Ж2-54-85.
Учась в девятом классе, я наткнулся на объявление, тогда подобные призывы были везде — и на радио, и в газетах: «Дадим сто тысяч летчиков родному государству! Молодежь на самолеты, ОСОАВИАХИМ впереди!» И я понял, что очень хочу летать. В школе мне дали направление, и я оказался в ленинградском аэроклубе. Будучи девятиклассником, я начал с изучения теории. Мне это давалось легко.
Потом к концу весны наш аэродром просох, и в начале лета мне уже разрешили летать. Сначала я выполнял полеты с инструктором, а потом и сам сел за штурвал. Тогда вместо инструктора в переднюю кабину нашего учебного «У-2» положили мешок с песком для центровки. Ох, какие это были ощущения! Я почувствовал, что небо для меня даже немножко роднее, чем земля.
В школе, несмотря на занятость в аэроклубе, проблем с успеваемостью у меня не было. Все схватывал на лету, на то и летчик! В результате, окончив десять классов, я одновременно получил и аттестат зрелости об окончании среднего образования, и пилотское удостоверение летчика ОСОАВИАХИМа. Куда я мог пойти после этого? Только в авиацию!
