«Вся страна, весь мир меняется. Неужели не может как-то измениться в лучшую сторону всего один человек?» — Спросил себя Владимир Ильич.
Ответа не было. Речь-то шла о Троцком.
«Однако очень вовремя они это все провернули. Если это конечно они? … Ничего, утром Феликс все равно придет на доклад, вот и прощупаю его, — решил для себя Вождь. — Поживем-увидим».
10 января 1919 года.
Москва. Кремль. Кабинет В.И. Ульянова-Ленина. 10:35.
Утро выдалось великолепное. Метель прекратилась, облака раздуло, и над Москвой, наконец-то, показалось редкое этой зимой солнце. Город, в очередной раз, оказался совершенно не готов к трехдневному разгулу стихии и утопал в сугробах, хотя оставшиеся дворники столицы пытались очистить от снега дворы и некоторые тротуары перед домами. Получалось не очень, а чистить дороги никто даже не пытался.
Феликс Эдмундович вошел в приемную Ленина и поздоровался с Фотиевой. Вслед за Дзержинским в приемную зашел комендант Кремля Мальков. Посетители выглядели несколько смущенными.
— Лидия Александровна, мы с докладом. Спросите Владимира Ильича, может ли он принять сейчас?
— Раздевайтесь и проходите, Феликс Эдмундович. Владимир Ильич просил пропустить вас без доклада. Он ждет, и уже несколько раз интересовался.
— Хорошо, Лидия Александровна.
— Павел Дмитриевич, — обратилась секретарь к коменданту. — Вам придется подождать. Владимир Ильич просил никого не пускать к нему после прихода Феликса Эдмундовича.
— Мы по одному вопросу, товарищ Фотиева. Товарищ Мальков пройдет вместе со мной.
— Хорошо, товарищ Дзержинский.
Отложив папку с документами на стол Фотиевой, Дзержинский несколько суетливо снял фуражку, шинель. Повесив их на вешалку, он немного подумал и не стал расставаться с намотанным на шею теплым шарфом. Комендант тоже повесил шинель и шапку на вешалку. Посетители постояли, нервно одергивая френчи. Наконец, взяв подмышку бумаги, Дзержинский направился в кабинет вождя. Мальков за ним. Стучаться не пришлось, так как Фотиева сама открыла дверь и пригласила пройти в кабинет.
Владимир Ильич уже давно ожидал прихода председателя ВЧК. Он разбирал какие-то бумаги, сидя за рабочим столом. Увидев вошедших товарищей, Владимир Ильич порывисто поднялся и, попросив Фотиеву сделать чай, поздоровался с посетителями. После чего пригласил их присаживаться в кресла.
Про себя Ленин отметил возбуждение и нервозность Дзержинского, а также явное смущение коменданта Кремля.
— Что случилось, товарищи? — Владимир Ильич присел в кресло рядом с комендантом. — У вас обоих вид классных дам из Смольного института, заставших двух своих воспитанниц страстно целующимися на чердаке, при том, что вы этих новомодных тенденций не одобряете.
