10 Января. Страна была верно очень богатая, если Он мог не обращать внимания на средства своего существования, питаться, как птица небесная>{10}, и, проходя зреющими нивами, растирать в руках спелые колосья…
Говорят, что в Москве появилась эпидемия «неизвестного бактериологического происхождения» — по всей вероятности, чума…
«И времени больше не будет»>{11} — я думаю, что для верующего большевика и сейчас нет времени, это, конечно, верно, а весь вопрос, чтобы так случилось для всех.
Моя тоска похожа на тоску во время смерти Лиды>{12}: не совершается ли что-нибудь ужасное с Ефросиньей Павловной? Не потому ли я чувствую такой ледяной холод к С. П.>{13} Она до сих пор не понимает…
11 Января. В Советской России все что-нибудь выдумывали практическое вокруг себя. Один художник выдумал ставить самовар под желобом: потому что скорость поспевания самовара зависит от длины трубы, а водосточная труба очень длинна. Он поставил самовар под желобом и пошел звать соседа, похвалиться своим изобретением. Когда художник вернулся с соседом, лед, намерзший в трубе, растаял и залил самовар. Сосед сказал художнику: «Не хвались, идучи на рать, а хвались, идучи с рати».
12 Января. Читаю «Идиота» и влияние его испытываю ночью, когда, проснувшись в темноте, лежу вне времени и все мои женщины собираются вокруг меня: до чего это верно, что Ева подала яблоко Адаму, а не он… С. большую роль сыграла в познании добра и зла, Е. П. — основа, это чисто, и В. — чисто, грех в С.>{14}
13 Января. Видел во сне, будто иду по имениям под руку с матерью своей, встречаем помещиков, которые вертаются в великой славе и не только живые, но и мертвые: Алек. Мих. Ростовцев приехал на вороном коне в черной шапке с красным верхом, а Бурцев Николай стоит у колодезя и на цыплят внимательнейше смотрит, с нами поздоровался холодно, как будто мы незнакомые (жив ли?).
Ночью просмотрел всю свою Парижскую «любовь по воздуху», как из писем создалась литература (личное), а безличное ушло в пол (Ефр. Павл. и дети).
Тут интересна идея брака, как с моей, так и с той стороны: она, может быть, много раз отдавалась внебрачно, а на брак не решилась, ей мешало тут чувство личного, которое закостенело в бюро. Я бы ей написал теперь: «Я тоже с седеющими волосами, но из начатого мной ничего не кончил и многое еще не начал».
Несчастный день, когда я соединил свою судьбу с судьбою хутора, который назвал своим: я не знал тогда, что мой хутор имеет свою собственную судьбу, и, назвав его своим, я связываю себя со всеми его владельцами прежних и даже древних времен.
