Дядька встал четко к обеду. Выпил чашку сырного супу с гренками съел полторы нормы битков а ля Сэлинджер, премного поблагодарил Алену, все это уже начинало не на шутку веселить. Тут ничего плохого не было ведь у них приветствовались хохмочки, подсмеивания и всевозможные розыгрыши.
Дядька словно заметив в Алене единомышленницу попросил ее показать окрестности, магазины то есть. Однако оказалось его интересовал не универмаг, а универсам!
Они вернулись с полной сумкой еды и дядя объявил, что хочет приготовить ужин.
- Вы хотите угостить нас сибирским кушаньем? - спросила Ти.
- Во-во-во! - подмигнул Алене. - Картошку чистить умеешь?
Сибирским кушаньем оказался гуляш тушенный в сметане и жареная картошка.
- А не тяжело на ночь? - осторожно осведомилась Ти. Отец помалкивал.
- А мы это дело облегчим! - сказал дядя ставя на стол бутылку коньяку. Его вроде можно было бы посчитать за пьяницу. Но он таковым абсолютно не был.
Он сам и раскладывал наваливал! Мать сказала:
- Алене столько нельзя! Не надо.
Он ответил:
- Душа - мера! - подмигнул Алене. - Проголодалась? Так и ешь!
Беседа за столом двигалась оживленно. Мать с отцом это умели прекрасно.
Наконец дядя опустошив свою тарелку и глядя на то, как мать с отцом едят сдерживая аппетит сказал:
- Ненатурально это все. Зря!
- Что ненатурально? - удивилась мать.
- Дай-ка мне кусок колбасы твоей!
И ко всеобщему изумлению бросил листик заграничного сервелата на сковороду.
- А мы сгоняем еще по рюмочке вон за Аленку, пока суд да дело. - Потом он снял сковороду с огня. - Ну и где колбаса?
На сковородке было, что то желтоватое и пенистое. Мать и отец переглянулись.
- Но это все в заказе по линии Внешпосылторга - сказала мама.
Дядька кивнул ей, что мол понимаю вас и одобряю. А потом повернувшись к отцу сказал:
- Зря вы так живете Егор!
- Да почему? - Отец улыбнулся. - Кому как нравится. Сам же говоришь душа - мера!
- Разве вам нравится?
- Ну знаешь. Коль «нравится» «не нравится» - категории во многом относительные. Держать стиль конечно это нелегко!
- Не понимаю я! - Дядя покачал головой.
- Если не понимаете, - сказала мать, - ведь это еще не значит, что оно плохое!
- Да растолкуйте, Христа ради, к чему она заграничность ваша?
- Заграничность? Это еще можно поспорить. - Отец улыбнулся. - Теперь пол России так живет!
Вернее всего дядя не нашелся, что ответить. Он встал, вылил из сковородки то, что осталось после его эксперимента в уборную. С заметной притворностью всплеснул руками.
