— Ну, чем я могу помочь, Семен? Можно, конечно, написать заявление, но это вряд ли что даст. Ты не можешь даже описать их внешность. Кого искать? Четверых бандитов с черными чулками на головах? Вряд ли они разгуливают по городу в таком экзотическом наряде…
— Но кто они такие? — спросил Ветвицкий с некоторой надеждой.
— А дьявол их разберет! Наверное, рэкетиры из какой — нибудь организованной или не очень, но преступной группировки. Их у нас несколько. Это крупных, а сколько мелких — точно никто не знает. Вот они постепенно и прибирают к рукам доходные предприятия.
— Но ведь ГТС — не частная лавочка!
— Им это без разницы… Главное, чтобы денежки водились. А ведь твоя контора по сути дела является монополистом в нашем городе. Установка телефонов это, надо полагать, весьма доходное дело, не так ли?
Ветвицкий не счел нужным отвечать на каверзный вопрос и недовольно молчал.
— Кстати, одно заявление касательно угроз и шантажа со стороны неустановленных пока лиц поступило от одного из работников ГТС. От гражданина… — Лесневский полистал перекидной календарь. — Ага, вот! …Березина. Ты его должен знать. — Ветвицкий удрученно кивнул головой. — Он сейчас в больнице, попал в автомобильную аварию при весьма сомнительных обстоятельствах… Но потом прислал свою мать и она забрала заявление. Вообще — то, копий таких заявлений только у меня целая пачка, но обычно сами пострадавшие забирают свои заявления на второй или третий день… Так вот, если это были обычные рэкетиры, то их, как правило, интересуют деньги или какие — то материальные ценности…
— А что, есть еще какие — то другие? Необычные? — с досадой и удивлением перебил Ветвицкий заместителя прокурора.
— Есть. Если это были люди из шуваловской группировки — а на Березина, по его словам, «наехали» именно они — то эта история может принять очень скверный характер. Деньги их интересуют постольку поскольку, гораздо чаще они преследуют какие — то свои интересы. На эту группировку поступает много жалоб и заявлений от пострадавших. Нередко заявители приводят описание внешности преступников, а иногда даже их фамилии или адреса. Но толку от этого пока никакого. А заявления, как я уже говорил, обычно забирают обратно. Ни прокуратура, ни милиция, как правило, этому не препятствуют. Если всем таким заявлениям давать официальный ход, то это только множит количество нераскрытых дел. Ну а за это, сам понимаешь, нас по головке не гладят.
— И что, ни милиция, ни прокуратура ничего не могут сделать с обнаглевшими бандитами?
