- Послушай, – обратился я к Бертрану. – Возможно ли, что у них есть более развитая технология воздействия на разум и монашки попросту зомбированы?
- Скорее всего, так оно и есть, – он подтвердил мою догадку. – Сейчас не это важно. Видишь вон там конюшню? – он показал пальцем влево.
Рядом с крупным деревянным домом действительно находилась пристройка для лошадей. Однако там разгорелся бой между двумя монашками, хозяином дома и его женой. Последние явно терпели поражение.
- Что будем делать? Если выскочим, нас обнаружат и вряд ли погладят по головке, а сражаться я не умею.
Действительно, мне больше по душе образ начитанного мудреца, а не воина, поэтому я и просиживал штаны в замке, иногда разъезжая по окрестностям. История, конечно, замечательная наука, но в первую очередь я думал о собственной безопасности, ведь если меня убьют, то всем моим трудам настанет конец.
- Придётся прорываться с боем, – с этими словами Бертран вытащил пистолет из рюкзака и передёрнул затвор.
- Погоди. Уж не хочешь ли ты применить против них это? – я с опаской взглянул на огнестрел.
- Ничего другого нам не остаётся, – твёрдым голосом сказал он.
- Ты же не собираешься их убивать? К тому же выстрелы могут услышать остальные и поспешить на подмогу.
- Не трусь! – встряхнул он меня. – Не стану я лишать их жизни, а лишь выстрелю по ногам и лишу боеспособности.
Я так и думал, всё же Бертран хоть и не военный, но техник.
- Но… - я попытался перебить его.
- Так гораздо лучше. Мы сразу захватим лошадей и ускачем прочь. Следуй за мной.
Он пригнулся и мелким шагом стал подкрадываться к сражающимся селянам.
На четвереньках я пополз за ним. Когда до дома оставалось около двадцати метров, монашки, к тому времени успевшие подрезать жену хозяина дома, обратили на нас внимание. Бертран прицелился и нажал на спусковой крючок. Прогремел выстрел, и одна из монашек упала, завопив от боли. Пуля попала в левое бедро и на продырявленных штанах проступила кровь.
Я вынужден был смотреть, поскольку отворачиваться во время боя равносильно самоубийству. Да и успел я насмотреться на различные сожжения и повешения, коих было предостаточно. Всё же уровень развитости цивилизации показывает, прежде всего, количественное и качественное отношение к смертной казни, как самому неэффективному приговору, демонстрирующему лишь то, что отдельная личность для коллектива ничего не значит.
Остальные, явно опешив, остановились. Бертран снова выстрелил в ногу уже другой монашке. Выпрямившись и направив пистолет на главу семьи, он приказал:
