4 апреля я узнал из газет, что военный инженер третьего ранга Кравченко нарушил дисциплину, отказался вернуться, и 5-го апреля я моим приказом исключил Кравченко из состава закупочной комиссии, как дезертира и предателя. Мы все работали в это время, как мобилизованные солдаты за демократическое человечество. Я никогда не забуду геройских французских летчиков эскадрильи «Норманди-Неман».
Мэтр Изар: Одного мы здесь видели.
Руденко: Это — залог дружбы между двумя народами. Мы вместе проливали кровь против фашизма. И вот 6–7 апреля германское радио сообщило заявление Кравченко американским газетам. Фашисты говорили, что это начало раскола между союзниками. Немецкие прокламации предлагали русским следовать примеру Кравченко. Так Кравченко помог немцам.
Кравченко (встает): А как вы помогали им в 39–40 годах?
Руденко: 5 апреля газета «Балтимор Сэн»…
Кравченко: Какая память!
— …«Балтимор Сэн» спросила «Нью-Йорк Геральд» (где было интервью), что это за Кравченко? Не стоят ли за его спиной русские, враги своей родины, в том числе некто Чаплин, известный антисоветчик. Затем «Дшунш Джорнал Моргон» назвала Кравченко предателем. Кравченко не одинок. За ним стоят реакционные силы Соединенных Штатов, которым нужен был специалист по антисоветским вопросам. Воссоединить реакционные силы и разъединить демократию необходимо, чтобы устроить новую войну.
Руденко: Советский народ стремится к миру.
Кравченко: А пока что вы забрали всю Восточную Европу! (Продолжительный смех в зале).
Руденко: Мы заняты мирным строительством. Мы работаем над тем, чтобы победить природу, заставить реки, которые текут на север, течь на юг.
Кравченко: Лучше дать человеку свободу! (Смех.)
Руденко: г. председатель, я прошу дать мне возможность говорить.
Председатель (строго): Если публика будет невежлива к иностранному генералу, я попрошу очистить зал.
Руденко: Мы электрифицируем, газифицируем нашу страну. Этим заняты миллионы. Все средства идут на мирное строительство.
Затем свидетель переходит к работе Кравченко в строительном тресте.
Выясняется, что Кравченко был в тресте главным инженером. (Движение в зале.)
Руденко: Там он растратил 150 тысяч рублей.
Кравченко: Он врет, мерзавец!
Руденко: Но суд был милостив к нему.
Кравченко: Вы — холуй диктатуры!
Руденко: Мне здесь угрожают, но я не боюсь.
Председатель: Мы в этом не сомневаемся.
Руденко: Я прошу оградить меня от оскорблений.
Председатель: Он говорит их по-русски, и я их не могу понять.
