— Совсем не обязательно. Молодость сохраняешь благодаря своим мыслям, Дик. И возраст тут ни при чем. Все дело в настрое.
— Не это важно для меня. О, Джейк, если бы я мог жить ярко, а потом умереть!
— Что значит «ярко»?
— Точно не знаю, хотелось бы так много узнать и перечувствовать. Думаю, ничего этого не будет. Судьба против меня.
— Не говори глупостей. Нет никакой судьбы. Все зависит от тебя самого, — сказал он.
— Все?
— Конечно.
— Мне бы хотелось думать так же, как ты.
— Это совсем легко.
— Ты такой сильный, ты бы все равно всего добился, что бы с тобой ни случилось. Ты побывал в аду — в тюрьме, и это тебя не сломило. Тебе никогда не пришло бы в голову броситься с моста, я прав?
— Да, вряд ли.
— Мы с тобой совсем разные, — сказал я.
— Больше с тобой такое не повторится, — заверил он.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что это была лишь минутная слабость. Теперь ты ценишь свою жизнь.
— Но почему?
— Ты же сказал мне, что хочешь чего-то в ней добиться.
— Да.
— В таком случае продолжай хотеть.
— Мечты ничего не дадут.
— Я не призываю тебя мечтать.
— Ты не уйдешь от меня, Джейк?
— Нет.
— Теперь мы с тобой говорим совершенно серьезно, не так ли?
— Это уж точно.
— Не смейся надо мной — ты всегда смеешься, когда мы говорим о чем-то важном для меня.
— Неужели это так важно?
— Черт возьми, конечно! Ты все еще считаешь меня ребенком.
— Да, считаю.
— Ну и дурак.
— Вовсе нет.
— Но почему ты возишься со мной?
— Потому что ты — это ты.
— Не понимаю.
— Вот это верно.
Он опять рассмеялся. Мне так хотелось продолжить серьезный разговор, но это было бесполезно: он смеялся над всем, что я говорил.
— Пойду спать, — заявил я. Его ужасно забавляло, когда я дулся.
— Накройся сверху лошадиной попоной, а то потом замерзнешь, — посоветовал он.
Костер затухал, и я ногой раскидал тлеющие угли. Над нами возвышались горы, где мы побывали, и каменистая тропинка, петлявшая среди деревьев. Я вспомнил, какой холодный воздух наверху и какая тишина царит на снежных вершинах. Вокруг нас шелестели деревья, охваченные предрассветной дрожью, где-то вдали невидимый горный ручей бежал в долину.
И этот белый свет и снега были связаны воедино, как и бледные звезды, и бурный ручей. Это была наша последняя ночь в горах, больше мы сюда никогда не вернемся. Завтра мы снова будем в мире людей.
Мне хотелось навсегда запомнить то, что было.
Я лежал, уткнувшись лицом в ладони, а когда поворачивался, видел Джейка, который сидел неподвижно, прислонившись к стволу дерева, и тоже смотрел на горы.
