– А тебе-то что?
– Так я же теперь с вами жить буду. Вадим мне сказал: я уйду, говорит, останешься тут за хозяина, будешь помогать, если что, и вообще – за порядком смотреть.
– Ах ты нахал! – расхохоталась Лариса, сдернув зайца с руки Вадима. А он поймал ее руку, и они начали возиться в кровати, будто просыпались рядом сто лет.
Позднее Лариса часто размышляла, что никто из мужчин, бывших в ее жизни, не догадывался, как Вадим, придумать что-то, снимающее неловкость первого совместного пробуждения, когда аура возбуждающего вечера угасла и равнодушный дневной свет высветил нюансы отношений. Господи, как все-таки ей повезло!
– Зачем ты меня разбудил?
– Видите ли, ваше величество, это вы освобождены от необходимости ходить на службу, помнится, до четверга. А мне надо на работу, поскольку прекрасное воскресенье вчера, к сожалению, закончилось. Мне очень не хотелось уходить потихоньку, как в мелодраме. Мечтал увидеть, как ты просыпаешься. И чтобы ты сварила мне кофе.
– Разве ты не собираешься подавать мне кофе в постель?
– Непременно. Но только Восьмого марта. Я принципиальный противник матриархата, жуткий ретроград, домашний тиран и лентяй. В общем, иди варить кофе, раз уж согласилась выйти за меня замуж.
Лариса, прихватив его рубашку – не натягивать же свои лосины с вытянувшимися коленками, – отправилась варить кофе, тем более что всяческой еды было много. Они весело позавтракали, Вадим принял душ и умчался, шутливо причитая, что по его вчерашней щетине и мятой рубашке все поймут, что он ночевал не дома. А Лариса с наслаждением улеглась обратно в постель, ей надо было обдумать события вчерашнего дня.
Итак, она выходит замуж. Причем за человека, которого знает… так, сегодня понедельник, значит, с четверга – итого четыре дня с хвостиком. Отлично. Но и отказать повода тоже вроде нет. Остается предположить, что и в самом деле бывает любовь с первого взгляда. Во всяком случае, с его стороны, потому что иначе зачем ему все это надо. Любит ли она Вадима? Нет. Видимо, она совсем не способна на это чувство, раз самый лучший из мужчин, сделавший все, чтобы завоевать ее сердце, вызывает у нее лишь симпатию, уважение, интерес… да что угодно, но не любовь. А может, такая вот она любовь и есть, а вовсе не то, что пишут в дамских книжках, которые Лариса терпеть не может и все же почитывает зачем-то от случая к случаю: «Словно горячая волна окатила ее с головы до ног…», «О мой любимый, – сами прошептали губы…». «Про дона Педро», – издеваясь, называл подобные книжки Сергей Петрович. Но мы, конечно, не будем вспоминать про Сергея Петровича в такой важный день. Мы вообще больше про него думать не будем. Ну, или, во всяком случае, постараемся.
