Паралич прогрессировал из-за национального вопроса и желания республик обрести большую самостоятельность. Распоряжения Москвы просто не выполнялись на окраинах империи.
Можно привести еще несколько факторов, почему перестройка не принесла результатов даже вначале. В стране не было никаких знаний в области свободного предпринимательства, на которое можно было бы опереться. Также не было достаточно большой диаспоры за рубежом, которая могла бы оказать поддержку. Частному предпринимательству, тому, что все же появилось, оказалось гораздо проще и выгоднее эксплуатировать аномалии системы, чем наращивать производство. Мне рассказывали о заводе удобрений, который продавал свою продукцию в Финляндию за валюту только затем, чтобы потом советский Агропром купил эти же удобрения по более высокой цене, – пакеты с удобрениями просто перегружали из вагона в вагон и отправляли обратно в СССР, даже не поменяв наклейки. Я встречался с руководителем процветающего кооператива, который возмутил общественное мнение тем, что заплатил 90 000 рублей в качестве своего месячного партийного взноса (члены партии тогда должны были платить 3% своего дохода в качестве партийного взноса ежемесячно). Он мне рассказал, как они покупали у государственных предприятий ненужные им отходы со скидкой и продавали их за границу в обмен на компьютеры, которые они перепродавали в Союзе по цене в тридцать раз превосходящей официальный обменный курс.
В итоге выгода от вновь разрешенных форм экономической деятельности оказалась ничтожной по сравнению с вредом, нанесенным подрывом установившихся форм. Если встряхнуть жесткую структуру, она развалится. Это и произошло в Советском Союзе. Единственная причина, почему экономическая жизнь не замерла в Советском Союзе совсем, – в том, что она не полностью базировалась на официальной структуре. Постоянно заключается масса неофициальных сделок, и эта практика приобретает все большее распространение, пронизывая всю систему. Я слышал о неофициальной торговой организации, в которую в качестве членов входит около 3000 государственных предприятий.
Экономическая перестройка крайне нуждается в конкретном успехе. Если бы только какой-нибудь вожделенный новый товар стал широко доступным! У людей тогда бы появилось хотя бы одно ощутимое, конкретное доказательство того, что может принести будущее. Например, гигиенические пакеты, производимые фирмой Джонсон и Джонсон, могли бы значительно облегчить жизнь женщинам, которые все еще пользуются бабушкиными методами во время менструаций. Джонсон и Джонсон фактически входит в консорциум американских фирм, который пытается организовать сеть связанных между собой совместных предприятий. Переговоры идут уже по крайней мере два года, но еще даже первый контракт не подписан (в первой сделке участвует «Шеврон», и предполагается, что на этом этапе будут добывать нефть, которую затем будут продавать за валюту и покупать другие товары). Таким образом, вряд ли можно ожидать,
