. Каким же образом необратимый процесс можно преобразовать во вневременные обобщения? Только путем насилия над ним. В предыдущей
главе я разграничил органическое общество, являющееся доисторическим, и закрытое общество, которое может возникнуть в ходе развития истории, – тем самым я признал эту сложность. Если бы мне вздумалось совсем снять это противоречие, то нужно было бы избегать абстрактных моделей и рассматривать конкретно-исторические формы, которые принимало общество в ходе истории. Я бы нашел, конечно, примеры для своих абстрактных построений: эпоха Периклов, Римская империя, современная западная цивилизация могут служить примерами открытого общества, в то время как Древний Египет, средневековый Египет и Советский Союз до Горбачева обладают характеристиками закрытого общества.
Но было бы бессмысленно пытаться переделывать историю, исходя из моей схемы. Некоторые вещи подпадают под мою схему, другие – нет, и чем пристальнее я вглядывался в действительные исторические ситуации, тем менее они напоминали мои теоретические построения. Из милосердного далека наших дней Египет кажется квинтэссенцией неизменного общества. Но прочтите эту цитату:
«Страшное воровство. Землю перестали пахать. Люди говорят: «Мы не знаем, что будет с нами завтра»… Кругом грязь, и ни на ком уже не увидишь чистых одежд… Страна завертелась в безысходной круговерти гончарного круга… Рабыни носят ожерелья из золота и ляпис-лазури. Не слышно больше смеха… И великие мужи, и маленькие людишки согласны в одном: «Лучше бы уж не родиться на этот свет»… Богатые люди вынуждены вертеть мельничные жернова… Знатным госпожам приходится унизиться до работы служанок… Люди так изголодались, что отнимают пищу у свиней… Конторы писцов разгромлены… и все документы уничтожены… Более того, какие-то глупцы лишили страну монархии… чиновников разогнали… не осталось на месте ни одного общественного учреждения, и люди стали как робкие овцы без пастыря… Художники перестали творить… Немногие убивают многих… Перед вчерашним нищим заискивают… Расцвело пышным цветом хамство… О, пусть же покинет человек сей мир, пусть не родятся больше дети! Тогда наконец мир обретет покой»[16].
Вряд ли это можно назвать картиной неизменного общества!
Чем пытаться втиснуть историю в некую схему, лучше принять эту схему за то, чем она на самом деле является: способом рассмотрения общества с особым вниманием к рефлексивным связям между типами мышления и формами социальной организации. Эта схема имеет особое отношение к современному этапу в истории, когда мы действительно стоим перед выбором между двумя принципами общественной организации, представленными в моей схеме. Нечасто человечеству приходится делать такой серьезный выбор. Это действительно исторический момент.
