– Ну что вы, молодой человек, какая же это Кира? У Киры круглое лицо, глаза другие, волосы темные… – Глаза у женщины подозрительно заблестели, она почувствовала неладное. – Послушайте, молодой человек, ваш вид, конечно, производит благоприятное впечатление, но вы задаете такие вопросы…
Он опомнился лишь в соседнем дворе – факт прощания с доброй женщиной из памяти улетучился. Он стоял посреди аллейки, вертел головой. Где он? Зазвонил телефон, он рассеяно захлопал себя по карманам.
– Кондратьев на проводе, – возвестил Вадик. – Если тебя до сих пор интересует консультация специалиста по вопросам психотехнологий… – он сделал паузу. Павел молчал.
– Тебя не слышно, – рявкнул Кондратьев. – Ты что, из мешка для пыли говоришь?
– Уже вылез, – неуверенно сообщил Павел.
– Несколько минут назад я имел беседу с господином Разумовским. Он не сможет принять тебя с протеже на предстоящей неделе – плотный график, а со среды командировка в Бельгию. Но товарищ готов поработать сегодня. Четыре тысячи рублей. Десять вечера. Раньше нельзя. Гарантия на услуги не предоставляется. Сам созвонишься с Владимиром Ивановичем – телефон прилагается – а на мое присутствие не рассчитывай…
– Подожди, давай сначала, – опомнился Павел.
– Я всегда подозревал, что в детстве тебя не ставили в угол, а били об него лбом. Повторяю для умственно недоступных…
Легкость в теле – необычайная. Он предвкушал встречу. Он летел на крыльях. Таксист отказался везти дальше Северного поселка, сами, дескать, в те края – на вездеходе и со взводом специально обученных людей. Он выпал из такси недалеко от своего дома, побежал за машиной. Коньяк давно выветрился, бензин в баке плескался, до пробок в выходной день город еще не дорос (но скоро дорастет)… Он доехал, бросил машину на обочине, кинулся в дом. Прыгал через ступени, рискуя обвалить эту чертову «эскадарию», взлетел на второй этаж. Застыл у двери с колотящимся сердцем. Вот так всегда, ждешь, надеешься, и вдруг – бац! – холодный душ… Он отдышался, постучал. Она открыла. Улыбнулась. Он зарычал от радости, схватил ее за плечи, ввалился в квартиру, ногой захлопнув дверь…
Все труднее становилось возвращаться в мир, где он жил и работал. Он мог это делать только после того, как она засыпала. Но сегодня он не мог ей позволить спать. Он должен был извернуться, перехитрить, вытащить из дома под благовидным предлогом.
– Ты напряженный сегодня, Пашенька… – Она поглаживала его по плечу.
