– Она нимфоманка, – предупредил Смолин. – Будьте осторожны.
– А я не гей, – отрезал шеф. – А ты ей не понравился – значит, стоит предположить, что вел себя в ее квартире достойно, невзирая на навязчивое домогательство. Твоя депрессия ведь не связана с гражданкой Комаровой?
– Боже упаси, шеф.
– Отлично. Иди работай. Здесь материалы, связанные с имущественным наследованием. Работа за год. МОЯ работа. Не волнуйся, ничего секретного или криминального. Материалы должны быть отсканированы и приведены в божеский вид.
– Я теперь ваша секретарша? – удивился Смолин. – А как же Клава?
– Клава стучит по «клаве», – отрезал Богоявленский. – На что-то более интеллектуальное она не способна. За остаток дня ты должен вникнуть в этот змеиный клубок, навести порядок и вечером доложить. С работы не уходишь, пока все не сделаешь.
Скрипя зубами, он тонул в делах. Ушел с работы в восемь, поехал домой. Альбины не было. Он позвонил ей на сотовый.
– Чем занимаешься?
– Волнуешься? – могильным тоном вымолвила Альбина. – Прости, дела. Сижу, гляжу в озера синие. Люди умирают, их ничем не остановить. Постараюсь вырваться часика через полтора.
Он поежился, представив эти «синие озера». Каждый день один и тот же триллер. «Покойники не умирают». Битый час он просидел в оцепенении, учась контролировать основные инстинкты, побрел на кухню исследовать содержимое холодильника. За этим нейтральным занятием его и застала Альбина. Он почувствовал изучающий взгляд в спину, резко повернулся, стиснув палку колбасы.
– Здравствуй, милый, – проворковала супруга. – Не утруждайся, если хочешь накормить меня ужином. Меня уже накормили. В итальянском ресторане «Ночи Сицилии».
– Ты встречалась с душеприказчиком убитого мафиозо, – догадался Павел.
– Убитого сына мафиозо, – поправила Альбина. – Парня убили за три тысячи. Даже не долларов. Кошмар, куда мы катимся. Полиция нашла убийцу. Отмороженный дружок не хотел отдавать карточный долг, нанял бомжа в своем дворе, кретин…
– Ты сытая, я уже понял, – вздохнул Смолин.
– Да, меня кормили паэльей с морепродуктами, поили «Слезой Христовой», а на десерт подавали бискотти, бриошь, испанские крендельки чурро и круассаны с вишневым конфитюром. А у тебя как?
– И у меня нормально, – пожал плечами Смолин. – Сейчас сварю себе макароны с колбасой и буду счастлив.
– Отлично, – кивнула Альбина. – Только не ешь никогда колбасу, купленную моей мамой. Судя по ее вкусу, корова не животное, а растение.
