Молодые годы Ткачева проходили попеременно то в заключении, то в написании трудов на литературные и социальные темы. Ткачев был знаком с Нечаевым и являлся одним из обвиняемых на знаменитом процессе над предполагаемыми сторонниками Нечаева в 1871 году. Несмотря на серьезность его преступления – авторство революционного манифеста, – Ткачев «отделался легким испугом», и в 1873 году ему было разрешено уехать за границу.
Именно там его настигло гениальное озарение: в России время работает против революции. Рост капитализма и индустриализации несет буржуазии спокойствие и удовлетворенность. Поклонник и, как все революционеры, ученик Чернышевского, Петр Ткачев не верил утверждению учителя, что будущее принадлежит «новому человеку». Если упустить возможность, будущее будет принадлежать буржуазии, а революционный пыл меньшинства попросту иссякнет. Этот инстинктивный страх фанатиков революции перед тем, что «их» революция «потеряет управление», что «их» поколение обманным путем должно вызвать кровавый, разрушительный переворот, у Ткачева проявился особенно сильно.
Что может спасти Россию от катастрофы (под катастрофой понимается мирный переход к конституционализму) и вызвать сейчас революцию? Только объединение всех революционных сил в централизованную организацию. Бакунин выводил Ткачева из терпения своими мечтами о стихийных народных восстаниях. Ткачев с презрением отвергал принципы анархии. «Мы допускаем анархию, но только для отдаленного будущего».[53]
Только жестко организованное меньшинство сможет добиться революции. «Это меньшинство в силу высокого умственного и нравственного развития всегда имеет интеллектуальное и моральное превосходство над большинством». Принуждение определяет самую суть революции, и, следовательно, революционная организация требует «централизации, жесткой дисциплины, быстроты, решительности и согласованности действий».[54]
Тридцатью годами позже В.И. Ленин подобными словами описал революционную организацию, необходимую русским социалистам. Централизация и дисциплина, неприятие стихийных народных восстаний – вот те связующие нити между русским якобинцем Петром Ткачевым и социалистом Владимиром Лениным. Им обоим был присущ скрытый антидемократический элитизм. Ткачев, а следом за ним и Ленин отвергали индивидуальный терроризм не из сентиментального отношения к человеческой жизни, а потому, что терроризм отвлекал революционные ресурсы. Внимание следует уделять тайной, централизованной организации, чтобы нанести удар в решающий момент, – и государственный переворот «похоронит старый мир».
