». Понятно, лучший способ не попасть в плен — держаться от врага подальше да агитировать идти в бой других. Нет, не зря автор превратил Пересвета в монаха — из него получился неплохой проповедник. А из другого новоявленного чернеца Осляби вышел заправский прорицатель: «
И говорит Ослябя-чернец своему брату старцу Пересвету: «Брат Пересвет, вижу на теле твоем раны тяжкие, уже, брат, лететь голове твоей на траву ковыль, а сыну моему Якову лежать на зеленой ковыль-траве на поле Куликовом, на речке Непрядве, за веру христианскую и за землю Русскую, и за обиду великого князя Дмитрия Ивановича»». Если Ослябя был точен в прогнозе, то Пересвет, хоть и с задержкой, все-таки честно выполнил свой воинский долг. Только погиб он не от пронзившего грудь копья Челубея, а от чьего-то меча, срубившему проповеднику буйну головушку. Подробностей мы, увы, не узнаем.
Поразительно, но «Задонщина» ничего (!), абсолютно ничего (!!) не рассказывает о ходе сражения, она просто лаконично констатирует факт победы: «В тот же день, в субботу, на Рождество святой Богородицы, разгромили христиане полки поганых на поле Куликовом, на речке Непрядве». Столь же лаконично, как будто специально для синодика, перечислены павшие предводители московского войска: «Полегли побитые погаными татарами князья белозерские, Федор Семенович и Семен Михайлович, да Тимофей Волуевич, да Микула Васильевич, да Андрей Серкизович, да Михаила Иванович и много иных из дружины».
До сих пор нам были известны только четыре московских командира: сам Дмитрий Иванович, его двоюродный брат Владимир Андреевич и братья Ольгердовичи, Андрей и Дмитрий. Теперь список пополняется белозерскими князьями и отдельными персоналиями, которых явно мало для великой судьбоносной битвы за землю Русскую, за веру христианскую. Потери до неприличия ничтожны, и спохватившийся автор или, быть может, более поздний переписчик исправляет промашку в предоставленном великому князю воеводами длинном списке павших: «Нет, государь, у нас сорока бояр московских, двенадцати князей белозерских, тридцати новгородских посадников, двадцати бояр коломенских, сорока бояр серпуховских, тридцати панов литовских, двадцати бояр переяславских, двадцати пяти бояр костромских, тридцати пяти бояр владимирских, пятидесяти бояр суздальских, сорока бояр муромских, семидесяти бояр разянских, тридцати четырех бояр ростовских, двадцати трех бояр дмитровских, шестидесяти бояр можайских, тридцати бояр звенигородских, пятнадцати бояр угличских
