Почему «богатство», т. е. создаваемая, потребляемая и накопляемая масса благ — потребительных стоимостей, растет в одной стране интенсивнее, чем в другой? Что можно и нужно сделать в масштабе предприятий и, особенно, государства, чтобы богатство росло быстрее? Нетрудно видеть, что именно способность политической экономии давать ответы на эти вопросы оправдывает ее существование как науки. Меркантилисты пытались найти ответы и искали их в условиях экономики своей эпохи. Можно сказать, что они первыми выдвинули задачу «рационального хозяйствования» как важнейшую проблему экономической науки. Многие их эмпирические выводы и рекомендации были объективно оправданы и в этом смысле научны.
Вместе с тем они сделали первые шаги и в смысле познания законов движения и внутреннего механизма капиталистической экономики. Это познание было весьма поверхностным и односторонним, поскольку они искали разгадку секретов экономики в сфере обращения. Производство они рассматривали, по замечанию одного из критиков, только как «необходимое зло», как средство для обеспечения притока денег в страну, вернее, в руки торговых капиталистов. Между тем основой всякого общества является производство материальных благ, а обращение вторично по отношению к нему.
В свою очередь, этот взгляд меркантилистов объясняется тем, что торговый капитал был в то время преобладающей формой капитала вообще. Производство еще в подавляющей части велось докапиталистическим способом, но сфера обращения, особенно внешняя торговля, была уже захвачена крупным по тем временам капиталом. Не случайно деятельность таких компаний, как Ост-Индская, Африканская и др., находилась в Англии в центре экономических дискуссий в течение всего XVII и первой половине XVIII в.
Само «богатство нации» меркантилисты, по существу, рассматривали через призму интересов торгового капитала. Поэтому они не могли не заниматься такой важнейшей экономической категорией, как меновая стоимость. Она-то их, в сущности, и интересовала как теоретиков, ибо в чем более ярко воплощается меновая стоимость, как не в деньгах, в золоте? Однако даже исходная аристотелева идея уравнения разных благ и разных видов труда в обмене была им чужда. Напротив, им представлялось, что обмен по своей природе неравен, неэквивалентен. (Этот взгляд имел свое историческое основание в том, что они рассматривали прежде всего внешнеторговый обмен, который был нередко заведомо неэквивалентным, особенно в торговле с отсталыми и «дикими» народами.) Меркантилисты, как правило, не развивали теорию трудовой стоимости, зачатки которой имеются у Аристотеля и некоторых средневековых авторов.
